Лето волонтёра

— Максим! — донеслось из камеры. Голос у генерала был озабоченный. — Прав ты или нет, но возвращайтесь! Команда заходит, а вы сразу назад, хорошо?

Я смотрел на экран. Шагни — и ты на Земле, в Гнезде на Олимпийском.

Или экран выключится? Половина окажется на Земле, а половина останется в корабле Инсека?

Но нас можно было рассечь на кусочки и при переходе сюда!

Блинский блин, я чего-то всё-таки не догоняю!

Я точно близок к истине, но какую-то деталь не пойму!

— Максим! — выкрикнул генерал.

— Что? — я шагнул обратно к камере.

— Команда вошла?

Я уставился на экран перехода. Круг в стене продолжал мерцать.

— Нет!

— Они вошли, — голос Леонида Владимировича охрип. — Семь человек. Я их не вижу!

— И мы не видим, — подтвердил я. У меня вспотели ладони. — Их куда-то не туда отправило. Нам возвращаться?

— Подожди, — генерал явно размышлял. — Ладно. Тут главный эксперт по всей этой мути, уступаю место.

Мы с Дариной переглянулись. Я-то думал, что главный эксперт — это я…

— Макс, Даринка!

Я вздрогнул, услышав её голос.

Ещё и на Селене… или всё же на Луне?

Я просто потерял дар речи.

А вот Дарина радостно воскликнула:

— Милана! Ты тут?

— Я в Гнезде! — отозвалась она. — Меня вызвали, как только этот кошмар начался… с работы выдернули!

Ну да. Будущий Высший в лице Миланы учился и работал в университете.

Конечно, она могла бы попросить у властей пентхауз в Москва-Сити, денежное довольствие и лимузин с охраной и водителем. Но Милана не такая.

— Макс, ты меня слышишь? — позвала Милана. — Или язык проглотил?

— Я слышу… — тихо сказал я. Откашлялся. — Неожиданно очень. Милана, ты сейчас Милана? Ты не Высший?

Она рассмеялась.

— Это я! Ребята, не волнуйтесь. Сейчас мы вас вытащим.

— Ты понимаешь, что происходит? — спросил я.

— Пока не совсем. Видимо, вас закинуло в другую зону на корабле. Подлянка от Инсека, зря Высший его отпустил.

У меня чуть-чуть отлегло от сердца. Милана была очень спокойная и, судя по голосу, в боевом настроении.

— А позвать его ты можешь? Или что-нибудь сделать… такое? — я развёл в воздухе руками, вкладывая в этот жест все чудеса на свете, от превращения плутония в свинец и до подзатыльников, от которых Прежние и Инсеки улетают на другой конец галактики.

— Нет, не могу, — Милана посерьёзнела. — Но если мне будет грозить опасность, Высший проявится. Он это мне обещал.

— И ты веришь? — уточнил я.

— Себе? Конечно!

Дарина рассмеялась.

— Милана, я так рада тебя слышать! Куда ты вообще подевалась, а?

В короткой паузе я услышал всё, что не хотел и не мог рассказать Дарине.

То, что Милана в своей человеческой сущности по-прежнему любит меня.

Что однажды мы сорвались с катушек, и я изменил Дарине. В этом самом корабле, между прочим…

— Очень много было дел, Даринка… — вздохнула Милана. — Но я исправлюсь. Сейчас я зайду за вами и вытащу оттуда. И Лихачёва найдём, обещаю!

— Не надо! — воскликнул я. — Не рискуй! Если переход отключится на полпути…

— То появится Высший, — сказала Милана очень серьёзно. — И сделает кому-то такое а-та-та, что он жвалы в задницу засунет. Ясно?

Я понял, что эта реплика адресована не нам, а Инсеку — на тот случай, если он каким-то образом нас слышит.

— Уверена? — спросил я.

— Максим, — ответила Милана очень серьёзно. — Ничто в этой Вселенной не может повредить мне. Ничто!

Я смотрел то на блестящую линзу камеры, то на искрящий экран перехода.

Ничто не может повредить — это здорово.

Но…

— Милана, стой! — закричал я, бросаясь к экрану, из которого, будто из болотистой воды, проступало её лицо и руки. — Стой!

Я думал о том, что надо втолкнуть её обратно. Что, пока хотя бы часть Миланы остаётся с той стороны экрана, — ещё можно всё исправить!

Меня подвела гравитация. Пусть это и не Селена — теперь я был в этом уверен, — но даже на Луне сила тяжести слишком мала. Мой рывок пронёс меня мимо экрана, а Милана, увидев это, сделала шаг вперёд, попытавшись меня подхватить.

Экран за её спиной погас.

Я заскользил по гладкому полу, затормозил, неуклюже поднялся. Посмотрел на Милану, основу Высшего, который должен принести в Галактику новый смысл… новый мир — без войн и крови.

— Что мы наделали… — прошептал я. — Что мы наделали…

Милана была в джинсах и рубашке, она коротко подстриглась (я вдруг понял, что это стрижка «под жницу», она неосознанно копировала Дарину). Она была напряжена, но улыбалась, явно пытаясь нас подбодрить.

— Максим, ничто в этой Вселенной… — повторила она.

— Милана… — я встал. Посмотрел на Дарину — и увидел ужас в её глазах.

Она тоже поняла.

— Мы уже не в той Вселенной.

Улыбка на лице Миланы медленно исчезала.

— Это ловушка, — сказал я. — Это мышеловка! Весь корабль был наживкой, и люди в него полезли. Их превратили в монстров. И они утащили Лихачёва. Как наживку. Мы пошли за ним, Инсек знал, что мы пойдём…

— И сами стали наживкой… — прошептала Дарина. — Для тебя…

Она неловко подошла к Милане, обняла её. И зарыдала.

— Подождите, это не обязательно так! — обнимая её, сказала Милана. — Не обязательно! Нет, нет!

Поверх головы рыдающей Дарины она посмотрела на меня.

— Даринка, да не плачь ты…

— Прости, слёзы сами льются… — пробормотала Дарина.