Лето волонтёра

– Давай к нам, Максим! – дружелюбно сказал Прежний. – Я рассказываю девчонкам, как удирал с корабля!

– Это правда смешно! – воскликнула Милана.

Я посмотрел на неё, и она перестала улыбаться. Может быть, вспомнила, как Иван в своё время несколькими словами почти заставил в себя влюбиться?

Усевшись в кресло, я взял бокал с коктейлем. Пить мне не хотелось, но вот руки чем-то занять надо.

– Иван, вы же не используете своих способностей? – спросил я, глядя ему в глаза.

– Нет, честное слово, – добродушно ответил он. – Всё настолько непонятно, что я не рискую! Максим, так вы действительно сын министра Воронцова?

– Бывшего замминистра, – машинально ответил я. И сам себя мысленно обругал. То, что Иван уже выяснил, кто я такой – ожидаемо. Но зачем я дал понять, что чужак в этом мире…

– Любопытно, – сказал Прежний. – Министром он стал два года назад… вы из прошлого? Нет, ерунда… Кстати, вы знаете, что Максим Воронцов сейчас в Москве? Вот прямо сейчас, именно в эту минуту?

– Вполне возможно.

Прежний развёл руками.

– Ну… если отбросить всё невозможное… Вы из иной реальности?

Молчать не было смысла.

– Да.

Прежний вздохнул и поставил бокал на стол.

– Позвольте тогда задать ещё один вопрос… В той реальности, откуда вы появились… не спрашиваю, как именно… мы с вами были друзьями?

Я поймал взгляд Дарины. Вздохнул.

Врать было бессмысленно.

– Нет, не были. Случалось разное, но кончилось тем, что я пытался вас убить.

– Получилось? – спросил Иван с живейшим интересом.

Я покачал головой. Иван довольно улыбнулся.

– А я? Я вас пытался убить?

Хороший вопрос…

– Нет, – сказал я с лёгким удивлением.

Иван хмыкнул. Поглядел на девчонок, потом снова на меня. Спросил:

– Почему тогда вы меня так ненавидите?

Странно. Всё-таки он был другим, не таким, как в нашем мире. Я не представляю, чтобы наш Иван задал такой вопрос.

– Потому что вы презираете людей. Весь мир.

– Во-первых, я не совсем человек, – сказал Иван. – Да ведь и вы тоже…

Он встал, прошёлся, засунув руки в карманы брюк.

– Во-вторых, вы не правы, Максим. Знаете, как сказал сто лет назад один хороший поэт…

Помедлив, он начал негромко читать вслух:

– Во многом знании – немалая печаль,
Так говорил творец Экклезиаста.
Я вовсе не мудрец, но почему так часто
Мне жаль весь мир и человека жаль?

Природа хочет жить, и потому она

Миллионы зёрен скармливает птицам,
Но из миллиона птиц к светилам и зарницам
Едва ли вырывается одна.

Вселенная шумит и просит красоты,

Кричат моря, обрызганные пеной,
Но на холмах земли, на кладбищах вселенной
Лишь избранные светятся цветы.

Я разве только я? Я – только краткий миг

Чужих существований. Боже правый,
Зачем ты создал мир, и милый и кровавый,
И дал мне ум, чтоб я его постиг![4]

Я вздрогнул.

Кажется, я понял, почему этот Иван – другой.

– Андрей с вами? – спросил я. – Ваш отец?

Иван глянул на меня с острым любопытством.

– Ага… Так вы были дружны с ним? Как любопытно…

– Вы не ответили, – сказал я.

– Да, он во мне, – кивнул Прежний.

Глава седьмая

Яхта стояла метрах в ста от берега. Я не спрашивал, где именно, а Иван не счёл нужным сказать. Зелень, яркая, но не тропическая, пустынный песчаный пляж, на котором были разбиты пёстрые шатры.

Наверное, мы всё-таки были в Европе. Средиземное море, какая-нибудь Сардиния или Корсика?

Вполне возможно. В мире полно уютных мест, как людных, так и приватных.

– Вечером предполагались гости, – сказал Иван. – Всё отменил.

Он стоял на палубе, глядя на пляж. Засунув руки в карманы, чуть ссутулившись, ничем сейчас не напоминая того Прежнего, которого я знал. Я вышел на палубу вместе с ним, девчонки остались в каюте. Команда яхты к нам не приближалась. Море было спокойным, небо чистым и светлым, с белым пушком облаков на горизонте. Тент прикрывал нас от солнца, было не жарко, а просто тепло и по-летнему хорошо.

Я подумал, что скучал по морю.

А ещё в небе белёсым серпом висела Луна.

По ней я скучал ещё больше.

– Что за гости? – спросил я.

– Большей частью Слуги. И немножко элитки – политики, бизнесмены.