Лето возмездия

Закончив с Сандрой, он пришел к ней. На этот раз только для того, чтобы проверить наручники и клейкую ленту, которой был залеплен рот. Так он делал каждую ночь, прежде чем уехать на своем автофургоне. Несколько минут спустя она услышала тарахтение мотора. Едва свет фар перестал освещать ее окошко, она начала тереть веревку, которой были связаны ее запястья. Она была продета через железное кольцо и исчезала где-то наверху в темноте. Железное кольцо выступало из металлической пластины с острыми краями. Ее руки кровили, но она непрерывно продолжала тереть веревку об острый край.

Она вновь и вновь вспоминала его угрозу, если он поймает ее за попыткой к бегству. Нужно было торопиться и она еще сильнее терла запястье о пластину, потому что иногда он возвращался посреди ночи.

Тем временем жалобное хныканье ее сестры в соседнем помещении прекратилось. Прошло, должно быть, несколько часов и веревка, наконец, порвалась. У нее болели плечи, но она сразу же дрожащими руками сорвала клейкую ленту со рта, при этом ее стошнило от запаха крови на собственных пальцах.

В сумеречном свете она пробралась к двери, ручка которой предательски скрипнула. Закрыто. На всякий случай затаив дыхание, она прислушалась. Ничего. Она пробралась к стене, за которой была комната Сандры.

Она постучала по каменной стене, звук был глухим.

- Сандра? - прошептала она.

Ответа не было. Наверняка он ей тоже заклеил рот и связал руки за спиной.

Она на ощупь пробралась в другой конец помещения, где через узкое окошко в помещение падал свет. Решетки не было. Если сложить друг на друга несколько деревянных поддонов, то она смогла бы достать до окна. У него была ручка, и если повезет, ей удастся протиснуться в отверстие. Она выглянула наружу. Света от фар не было. Нужно было торопиться. Хоть бы он не вернулся именно этой ночью.

Она даже не ожидала, что у нее еще остались силы, чтобы подтянуться к окну. Но каким-то образом у нее это получилось без того, чтобы столкнуть деревянные поддоны. Стерев локти о каменную стену, она забралась наверх, с трудом вылезла верхней частью тела наружу и погрузила руки в землю. Как чудесно пахла земля в лесу! Окончательно протиснувшись в окошко, она прокралась вдоль стены, села в траву перед следующим подвальным окном и начала искать камень. Когда камень, наконец, нашелся, она бросила его в стекло. И лишь после четвертого или пятого удара окошко треснуло. Она торопливо продолжала бросать камень, пока полностью не разбила его.

Она осторожно наклонилась в помещение.

- Я тебя вытащу, - крикнула она в темноту.

Пока она на ощупь искала с внутренней стороны ручку оконной рамы, лес осветили фары автомобиля. Она застыла на месте, и в ту же секунду услышала звук мотора. В памяти снова всплыли слова мужчины. Он убьет ее сестру, если она сбежит. Он лгал. Она знала, что он лгал. Он должен был лгать, чтобы сломать ее волю и иметь над ней контроль. Залезть обратно в помещение? Нет. Она должна бежать! Как только он заметит, что ее нет, у него начнется паника и он будет искать ее. Это было словно состязание. Ее состязание! Она внушила себе, что должна победить его, чтобы спасти Сандру; и у нее есть только один шанс.

Оцепенение прошло.

- Я должна уйти, - прошептала она. - Но я тебя вытащу. Доверься мне.

С обратной стороны дома уже донесся скрип колес. Она встала, оставила свою сестру наедине с монстром и побежала прочь. Хижина стояла где-то в лесу. Она бежала через кусты, запиналась о корни деревьев, перебегала от одного дерева к другому, пока в свете луны не увидела тропинку, по которой и побежала дальше.

"Он лгал, он лгал", - вновь и вновь говорила она себе. Бормотала это как молитву, в то время как ветви деревьев царапали ей лицо.

На рассвете она увидела дома. Местность была ей знакома. Этот населенный пункт располагался недалеко от ее дома. Полузамерзшая, голодная, грязная и с дрожащими коленками, она стучала в чью-то дверь, пока ей, наконец, не открыли. Что было потом она помнила плохо. Чашка горячего чая, теплое одеяло, полицейские, которые опрашивали ее, и которым она описывала охотничью сторожку и автофургон. Ей казалось, что прошли недели, но на самом деле полицейские нашли хижину за несколько часов. Она плохо помнила подробности - но одно знала точно: мужчина не солгал.

- Эвелин? Эвелин? - она испуганно вздрогнула.

Рука Пуласки лежала на ее плече.

- Вы задремали.

Он уже снял галстук и пиджак, расстегнул первую пуговицу рубашки. Пятна пота под мышками не смущали ее, но зато смущало его оружие в плечевой кобуре.

- Как Вы?

- Спасибо. - Эвелин огляделась. Полицейский из Гамбурга все еще сидел в дальнем углу и что-то писал. Пуласки остановил пленку. На экране телевизора мерцал неподвижный кадр.

- Надолго я отключилась? - спросила она хриплым голосом.

Пуласки протянул ей стакан воды.

- Минут на двадцать. Вам приснился кошмар. Что-то ужасное?

- Не стоит об этом. - Она выпрямилась. - Вы что-нибудь обнаружили?

- Боюсь, у меня не хорошие новости.

- Было бы слишком хорошо, если бы были хорошие новости. - Она протерла глаза и сделала глоток.