Лето возмездия

- Господи, ты что ревнуешь? С ума сойти. Ты не волнуйся, Валтеру Пуласки за пятьдесят и он не мой типаж, хорошо? - "Хоть он и довольно милый",- мысленно добавила она.

- С гипсом или без, мне нужно было полететь с тобой, - пробурчал Патрик. - Стоит оставить тебя на день одну, как к тебе тут же начинает клеиться мужик в форме.

- Он не носит форму, и не клеится ко мне!

- Чем вы вообще занимаетесь в Куксхафене? Сидите в зимнем саду у тети Греты за чашечкой кофе?

- Мы пришли в гости к доктору Альфонсу Болтену и скоро узнаем, что произошло...

- Болтен! - воскликнул Патрик. Из его голоса моментально исчезли нотки юмора. - Вы у Болтена?

- Да.

- Черт, я скрыл от тебя, что он последний выживший в списке, чтобы ты к нему не поехала!

- Это было не трудно узнать. Сибил убивает мужчин по порядку.

- Кто, черт возьми, такая Сибил?

- Это сейчас сложно объяснить.

- Да плевать! Слушай внимательно, Линни. Покинь дом, этот парень опасен. Это как раз то, что я хотел тебе рассказать.

Эвелин огляделась. Она стояла посреди сада между колючими кустами роз, откуда открывался хороший вид на заднюю сторону дома, где располагалась терраса. Здесь тоже были опущены все металлические жалюзи.

- Насколько опасен?

- Ты в безопасности? Можешь говорить?

- Да, я в саду. - Она посмотрела на террасу и подумала о Пуласки. Не нужно было беспокоиться за него. Вооруженный комиссар полиции знал, что делал, убеждала Эвелин саму себя. Тем не менее ее сердце бешено колотилось. - Насколько опасен? - повторила она.

- Венская полиция выяснила, что бывший судья по делам несовершеннолетних был близким другом Эдварда Хокинсона.

- Даже если и так! В этом нет ничего особенного. Они оба живут в Куксхафене и... Подожди-ка! - Эвелин помедлила. Она вдруг вспомнила разговор с Гретой Хокинсон. Грета упомянула, чтo после смерти отца финансовыми делами, связанными с имуществом, занимался знакомый юрист на пенсии, потому что она никогда не хотела даже заходить в кабинет отца. Этим другом был Болтен! Одновременно он был еще и пассажиром на яхте. После смерти Хокинсона он занимался наследством. Это означало, что у него был доступ к множеству документов.

Патрик хотел что-то сказать, но Эвелин перебила его.

- Должно быть Болтен и есть вымогатель!

- Нет, это не он, - опроверг Патрик. - Полиция выяснила, кому принадлежит анонимный счет в гамбургском народном банке, куда поступили первые платежи. Угадай. Владелец счета - Эдвард Хокинсон.

У Эвелин вдруг закружилась голова. В чем заключалась ошибка в рассуждениях?

 - Но Болтен все равно должен быть заодно с Хокинсоном.

- Возможно. Но пользовался деньгами от вымогательства однозначно Хокинсон.

Эвелин все еще смотрела на забаррикадированную заднюю сторону дома.

- Почему ты сказал, что Болтен опасен?

- Потому что недавно он организовал себе большое количество высококонцентрированного ботокса.

- Ботокс? Он что, хочет сделать лифтинг?

- Ботоксом можно парализовывать людей.

- И как он его достал? Наверняка не в аптеке?

- Внештатный сотрудник фирмы-производителя подпольно продавал образцы для одной косметологической клиники. Скандал был поэтому и раздут, что одним из покупателей оказался наш бывший судья... кроме того, у него есть лицензия на ношение «Люгер Парабеллум».

Ботокс! И «Люгер»!

Эвелин подумала о Пуласки.

- Я должна заканчивать.

Эвелин бежала по газону к террассе, на ходу выключая телефон.

Осторожно, чтобы не шуметь, она протиснулась мимо садовых стульев, следуя к двери на веранду. В стекле отражалось вечернее солнце. Она прислонилась к дверному стеклу, заслоняя глаза руками, но все равно ничего не увидела. Видимость заграждала темная занавеска. Эвелин прокралась мимо окон в поисках возможности попасть в дом или по крайней мере заглянуть внутрь. Если такого места не найдется, придется идти к главному входу.

Когда Эвелин снова прижалась лицом к стеклу, стеклянная дверь неожиданно поддалась. Дверь на веранду распахнулась изнутри и была остановлена тяжелой шторой.

Только сейчас Эвелин заметила, что стекло было выбито снаружи, но таким образом, чтобы через отверстие могла протиснуться только рука, чтобы нажать на ручку с внутренней стороны дома.

Она осторожно отодвинула дверь и штору в сторону. За ними находилась гостиная, окутанная сумеречным светом. 

Глава 37

В комнате был спертый воздух - смесь из неприятных запахов средства против моли, дыма от сигарет, пыльной диванной обивки и старых газет.

Эвелин осторожно вошла, но почувствовав под ногами осколки стекла, остановилась. Она тихо закрыла дверь на террасу и задернула занавеску на прежнее место.

Прошло какое-то время, прежде чем ее глаза привыкли к темноте, откуда медленно вырисовывались очертания дивана, стола, стоячей лампы и нескольких громоздких комодов. На стенах висели огромные картинные рамы. Ниоткуда не доносилось ни слова. Куда пропали Болтен и Пуласки?