Лето злых духов убумэ

– Кто-то, кажется, предположил, что он мог повеситься там, внутри. Моя сестра не смогла этого больше выносить и попросила Найто и одного из наших наемных работников сломать дверные петли. Так им и удалось ее открыть.

– И его там не было?

– Не было.

– Он не мог как-то выбраться… возможно, когда все спали?

– Дверь, которую они сломали, открывается в спальню моей сестры. Но в ту ночь она была слишком взволнована, чтобы задремать хотя бы на мгновение, так что он не мог выйти тем путем. Вторая дверь ведет в подсобное помещение – это очень тесное пространство без окон, как фотографическая мастерская. И оттуда нет выхода. Но в любом случае комната была заперта изнутри. Даже если б он нашел какой-то способ оттуда выбраться, как бы ему удалось запереть за собой дверь? И, даже если б Макио-сан нашел способ, как это сделать, зачем бы он стал это делать?

Рёко Куондзи нахмурилась и с горечью посмотрела на меня. Признаться честно, я был совершенно сбит с толку и не нашелся, что сказать ей в ответ.

– Вне зависимости от того, что произошло, с тех пор о моем зяте Макио не было никаких известий. Из-за потрясения от его исчезновения моя сестра слегла, и вскоре была обнаружена ее беременность. На сегодняшний день, как вам известно, прошло уже полтора года, а моя сестра все еще не встает с постели. С каждым днем ужасные слухи распространяются все дальше и дальше, и мне страшно подумать, скольких пациентов мы потеряли, не говоря уже о сестринском штате.

– Я очень сожалею.

«Какой нелепый ответ».

– Но… я уверена, что все эти вещи со временем разрешатся сами собой, – продолжала она. – Истинная причина, по которой я пришла сюда, состоит в том, что у меня есть предчувствие, что семья Куондзи – моя семья – может распасться.

На ее лице ясно отразилось, что ей нужна хоть какая-нибудь надежда, за которую она сможет ухватиться. Однако женщина не заплакала. Мне казалось, будто она изо всех сил сопротивляется некоей мучительной внутренней боли.

– Все эти слухи со временем утихнут. Говорят, людская молва живет лишь семьдесят пять дней, – сказала Рёко Куондзи после паузы. – Что бы ни говорили люди, пока наша семья вместе и мы верим друг другу, мы можем пережить любые невзгоды. Но если начнем сомневаться друг в друге… я почти уверена, что это будет конец.

– О каких сомнениях вы говорите? Это что-то конкретное?

– Отец подозревает мою младшую сестру и Найто. Он думает, что они сговорились совершить преступление – иными словами, что они замышляли убить Макио-сана. А моя мать считает, что Макио-сан жив и что он наложил заклятие на мою сестру, проклял ее. Сопротивляясь безумным предположениям отца и матери, моя младшая сестра отказывается от какого бы то ни было лечения. Из-за этого она с каждым днем становится все слабее…

– Да, я хорошо это понимаю, – сказал я, уверенно кивнув. – Было бы жестоко расспрашивать вас и дальше об этой истории. Я думаю, что теперь мы должны встретиться с вашей семьей.

Я действительно уже больше не мог смотреть на ее исполненное мучительной горечи выражение лица. К тому же Энокидзу все еще не показывался, а я чувствовал, что мои способности вести дискуссию достигли своего предела. Я подумал, что лучше всего остановиться на этом и сделать перерыв на день. Я смогу поговорить с Энокидзу и обсудить с ним, как лучше взяться за это таинственное и сложное дело и нащупать путь к выяснению действительного положения вещей. В любом случае у меня было ощущение, что, если я продолжу расспрашивать ее в той же манере, для нее это будет равносильно пытке.

– Удобно ли будет, если детектив и я нанесем визит в ваш дом завтра или в другой день?

Я совершенно не представлял себе, как частный детектив Энокидзу, который не занимался расследованиями и не прибегал к логическим рассуждениям, воспримет мое решение, но он сам был виноват в том, что не выходил из своей комнаты, пока клиент находился в его офисе.