Летопись 1. Крылья черного ветра

— Пусть это достанется невесте. А мне хватит и этого, — она выбрала маленькую застежку для плаща в виде листка из голубовато-зеленого камня.

— Забирай, — она притворно вытирала горючие слезы, шмыгая носом.

А потом она просто смотрела. Видела, как Учитель соединил руки Ахтэнэ и Хурина, как они пили из одной чаши, и все славили их. Только трое в этом зале сегодня были в белом — новобрачные и она, Айрэ. Молодому мужу воины поднесли великолепный меч. Он принял оружие с поклоном и, коснувшись клинка губами, сказал:

— Никогда этот меч не поднимется против твоих людей, господин. В том клянусь за себя и за детей своих!

Одобрительный гул был ответом ему. А потом Учитель подал Ахтэнэ маленький ларец из лакированной меди.

— Я дарю тебе этот убор. Тот, кто носит его, будет любим всеми и всегда. Но помни — тот, кто носит его, должен быть чист сердцем. И… не забывай меня.

— Я никогда не забуду тебя, Учитель, — тихо ответила Ахтэнэ. И в тот миг Айрэ показалось, что за их словами стоит что-то еще, но что именно — она не знала…

Пир начался. Учитель сел рядом с ее отцом, и она поразилась их сходству — оба были седыми, у обоих лица рассечены шрамами. И еще она знала об ожогах на их ладонях…

— …Как они похожи, — прошептал молодой муж своему соседу. — Кто этот человек?

Юноша рядом с ним посерьезнел:

— Это Ульв. Один из лучших в Аст Ахэ. Он командует сотней, и все стремятся попасть к нему. Учитель любит его.

— Но его лицо — что с ним?

— О, это долгая история. И невеселая. Знаешь ли, лет двадцать с небольшим назад пришла сюда одна девушка. Ее звали Ириалонна, Заклинательница Огня…

…Как будто снова ладони полны раскаленных углей. Он тогда сжимал их в кулаках изо всех сил, пока сознание не покинуло его. Даже сейчас эта давняя боль никак не утихнет… Он потом долго не мог смотреть на огонь и проводил дни один в холодной темной своей комнате, забившись в угол, пока Борра не вытащил его оттуда силой. С Этарком творилось неладное, и Борра понимал, что, помогая другому, Ульв сумеет исцелиться… Этарк уже почти пятнадцать лет мертв… Тогда, ослепленный местью, он сам швырнул факел в поленья костра Дейрела и сам сломал себя. Потом, осознав происшедшее, он чуть с ума не сошел. Порывался убить себя, просил, чтобы его убили… Они с Ульвом слишком хорошо поняли друг друга. Внешне Этарк исцелился — но никогда не смеялся больше. А полгода спустя он погиб. Ульв видел, как он внезапно опустил меч и остановился; мгновением позже на том месте, где он стоял, над толпой с радостным воплем кто-то поднял за волосы его голову. Белая ярость ослепила Ульва. Когда он начал воспринимать мир вновь, он увидел себя среди десятка трупов над обезглавленным Этарком… В тот день Ульв уже смог смотреть на пламя погребального костра… Он прекрасно понимал — Этарк просто дал убить себя…

А Ульв жил. Было для чего.

Девочка, которой Ириалонна спасла жизнь, считалась ее приемной дочерью. Теперь она стала его дочерью. Наша дочь, — говорил он сам себе. Он берег и опекал ее; наверно, в глубине души жил смертельный страх — потерять еще и ее. Потому слово отца было — законом. Только так он мог уберечь ее… Девочка росла — ясная, веселая, светлая, как лучик солнца. Потому ее и назвали Айрэнэ. Судьба одарила ее чудесным голосом и, хотя она не умела слагать песен, любой менестрель рад был бы отдать ей все свои — только бы их пела она. Так она однажды встретилась с Ахтэнэ. Юная целительница любила петь и немного грешила стихотворством. А Айрэ однажды попробовала спеть некоторые из ее баллад. Так они сдружились. Ахтэнэ могла часами слушать Айрэ, и становилась при этом совсем иной — словно в ней проступали черты другого «я», обычно скрытые под маской мальчишечьей дерзости и твердости. Однажды она сказала:

— Когда ты поешь, я словно что-то вспоминаю. Будто я уже была когда-то. Так горько и так хорошо… Тогда приходят слова, и получаются песни — или я их вспоминаю? Пой мне еще, Айрэ, пожалуйста!

И Айрэ пела. Однажды ее услышал Учитель. Лицо у него стало такое, словно он увидел призрак, он стоял с широко открытыми глазами, не веря себе. Он узнал этот голос. Он узнал эти слова.

— Что ты поешь, Айрэ? Откуда?..

— Это Ахтэнэ сочинила. Она не… вернее, она поет, но у нее очень слабый голос. Она просит, чтобы я пела. Тогда она сочиняет песни — словно они ей вспоминаются, так она говорит.

— Спой мне. Еще раз, эту же. Очень прошу тебя.

Айрэ пела, а он все ниже опускал голову.

— Благодарю тебя… — тихо сказал он, когда девушка умолкла.

— Это Ахтэнэ… Ее песня.

— Ахтэнэ…

…А Борра остался в Аст Ахэ. Торк умер — раны доконали. Друзья были при нем до последнего мига — говорили с ним, пели для него… Перед смертью он попросил чашу вина и выпил во здравие всех. Затем попросил, чтобы его облачили, как воина, и вложили в руку меч. Несколько минут он лежал так, потом закрыл глаза… Хорошая смерть — среди друзей; добрая смерть… Вент покинул Аст Ахэ после того, как его отец умер. Теперь здесь его сын — хороший, достойный юноша. Ульв улыбнулся — мальчишка уже давно посматривает на Айрэнэ…