Летопись Зарефа: Пасынок Судьбы; Начало (СИ)

Дальнейшие слова остались в ее легких, так как она рефлекторно увернулась от просвистевшего у плеча клинка. Не успев удивиться такому повороту событий, Гончая запоздало перевела взгляд на бросившегося на нее рядового и все, что она успела сделать, так это разбить колбочку с белым порошком под собой, но мы были готовы к этому, заранее задержав дыхание. Однако прежде, чем удушливый дым окутал нас, я успел схватить ее за робу, а мордоворот не упустит своего шанса, коль сумел перейти в ближний бой. В следующее мгновение нас обволок ядовитый дым, и тотчас из открытых глаз брызнули слезы и пришлось их смежить, как тут же мое левое плечо прожгла боль. Разозлившись еще больше, открытой ладонью поврежденной руки как бы толкнул вверх и назад подбородок младшего сержанта, тотчас же повалившегося наземь. Этот прием способен сломать шейные позвонки крепкому мужчине, а что уж говорить о девушке? Но силу я размерил, однако у нее в руках было оружие, поэтому тотчас же схватил вооруженную кисть, провел болевой прием, повернул девушку на живот и сел сверху, крепко зажав ее руки. Она какое-то время еще пыталась бороться, пыхтя, но вскоре сдалась, а я ждал, пока рассеется дым. Однако прождав совсем чуть-чуть, я понял, что сия затея бесполезна, и наскоро перевязал ей руки самым надежным узлом для конвоирования, потом встал на ноги, поднял кашлявшую девушку и отвел ее подальше от дыма. Несмотря на то, что женщин бить я отказывался на тренировках и не брал Заказы на слабый пол, она почему-то была обижена столь галантным отношением к ней. Будь на ее месте мужчина, разговор был бы куда короче и ваш покорный слуга не поскупился бы и парой тумаков. На ней же не было и пятнышка, в то время как с моего левого плеча довольно обильно сочилась кровь.

Откашлявшись, младший сержант столь гневно смотрела на меня, что мысли ее прямо-таки можно было прочесть по глазам и она помаленьку начинала ругаться, то и дело продолжая кашлять. Вскоре туман рассеялся, я заставил ее сесть на землю, а сам подобрал торбу на месте небольшой стычки.

- Не смей трогать, рядовой!

Я лишь смерил взглядом девушку и перевязал рану нетугим узлом какой-то тряпкой из сумки:

- Ты не в том положении, чтобы приказы отдавать.

Мираэль лишь скрипнула зубами и отвела взгляд, поняв, похоже, что придется играть по моим правилам. Поэтому, придерживая за локоть недовольную девушку, то и дело сыпавшую проклятиями в наш адрес, я довел ее окольными путями ко входу в тайные коридоры головного развед штаба и недолго думая показал последовательность. Гончая нисколько не удивилась, а только поглядывала по сторонам, пока мы едва ли не втащили ее в темноту. Пройдя вдоль стенки в темноте, я нашел дверь, дернул, и яркий свет впился в глаза так, что некоторое время мы сильно щурились, а пленную созерцал дневальный. Едва возвратилось нормальное зрение, подоспевшие дежурные взяли под руки не сопротивлявшуюся Гончую и повели куда следует. Я же козырнул дневальному, а ноги по привычке направили хозяина сдавать самый глупый Заказ в своей жизни, при мысли о котором так и негодовало все мое нутро. В главном, то бишь, третьем корпусе, уже наплыл с ночных заданий народ, а кое-кто вон, видно, только позевывает и потягивается. По сравнению с ранним утром вдруг стало тесно и приходилось пропихиваться бочком, выискивая слабости в толпе, а то и прижиматься к стенке в местах с наибольшей "населенностью". Однако не суждено мне было незамеченным пробраться к комнате, чтобы там уже излить всю свою ярость и негодование. Активно работая локтями, показывая чудеса ловкости, меня вдруг нагло вырвали чьи-то крепкие руки, а скрипучий голос, который я так недолюбливал еще с учебной скамьи, запричитал:

- Что, Каруш-неумеха, - припомнил он мне былое прозвище за то, что ваш покорный слуга не блистал знаниями и эрудицией на занятиях, - переквалифицировался в наемника? И правильно, я всегда подозревал, что профессия почтальона для тебя самое то!