Летописи Арванды. Легенды спящего города

То мир прекрасней обрету, чем тот, который оставляю…»

2008 г.

ЛОВЕЦ ДУШ

Древняя легенда о Крысолове гласит, что однажды богатый город

был наказан за жадность — наказан самим Дьяволом… Когда город

заполнили крысы и горожане не знали, как избавиться от них, явился

Крысолов и, наигрывая на флейте, увел всех крыс, утопив их в море.

Но горожане, избежав напасти, решили не платить ему, и, насмехаясь,

изгнали за ворота — никто не обратил внимания на его насмешливую

улыбку, которая говорила, что он знал, как именно они поступят. Вече-

ром флейта запела снова — и за городские ворота потянулись дети…

Он увел их всех, увел навсегда, никогда и никто не слышал о них вестей.

Город, где остались со временем одни старики, умирал…

В легенде старой боль и свет, и жадности людской наука…

Истории печальней нет, но так ее печаль светла…

Источник радости и бед — людского разума услуга,

Что обернется злом и мукой и жизни нить сожжет дотла…

Часть первая: ВСТРЕЧА

Старик шел медленно, устало, он заплутал уже давно —

Еще вчера у переправы свернул неверно, надо б прямо…

Но уж теперь-то все равно…

Он оглянулся — потемнело, вокруг зеленые холмы,

А впереди, немного влево, тянулось горное ущелье,

И горы высились вдали.

Старик не знал дороги этой, паломник, Божий человек,

Года он странствовал по свету, в лохмотья старые одетый,

В жару, дожди, мороз и снег…

Но здесь он не был… Это странно — ведь в отдаленный монастырь

Ведет дорога за холмами, вон та, что убегает прямо,

Там должен быть старинный шпиль.

Кряхтя, старик на холм взобрался, и замер удивленно взгляд —

Дорога убегала прямо… Но дальше — горы огибала,

И не было монастыря…

Он призадумался: что делать? В какую сторону пойти…

Как вдруг по горному ущелью, мелькая, искры пролетели,

И скрылись в сумрачной дали.

Туман сгустился над горами, закат по небу запылал,

Прикрывшись нежным покрывалом. Взмахнув над долами крылами,

Незримо сон пронесся вдаль…

Дорога, что вела в долины, укрылась темной пеленой —

Но всполохами огневыми горела та, что на вершины

Вела извилистой тропой!

Старик, решившись, помолился, спустился с темного холма —

Под ноги огневые листья летели путеводной нитью

Стелился розовый туман…

Спустилась ночь, укутав горы, ущелье тьмой заволокла —

Но путеводных искр узоры, вздымающих тумана полы,

Вели все дальше старика.

Но он устал, и все сильнее саднило ноги, путал сон —

Быть может, здесь, на дне ущелья, найдется близкая пещера,

Где мог ночлег найти бы он?

Но только тьма вокруг стеною — видны лишь искры впереди,

Но позади… там, за спиною, закрывшись темной пеленою,

За ним взгляд сумрачный следит…

Старик не мог идти быстрее, он спотыкался и стонал

И, призывая в помощь веру, среди дороги на колени,

В изнеможении упал…

Вдруг искры, что вперед бежали, взлетели пеленою вверх —

Старик поник… А за плечами возник из темного тумана

В одежде странной человек —

Циркач как будто балаганный, штаны и куртка двух цветов:

Цвет черный — половина справа, а слева половина — алый…

Но глаз таких нет у шутов…

Они так ярко в тьме горели, и в бледных сумрачных чертах

Не видно было даже тени добра, участья иль волненья…

И старика окутал страх!

Но вдруг исчез Циркач в тумане, из темноты раздался смех,

А следом — музыка… И вправо звала свернуть, и за горами

Зовущий слышался напев…

Старик не знал, что с ним случилось — во тьму ночную побежал

Туда, где музыка струилась… Его несла безвольно сила,

Что флейты голос пробуждал…

Старик увидел, что к обрыву мелодия его ведет,

Не мог противиться он силе — ведь к близкой сумрачной могиле

Чудесной флейты звук зовет…

Мелодия сковала мысли, запутала молитв слова…

Обрыв виднелся слишком близко — но вдруг, огнем взлетели искры,

И воссияли два крыла!

У пропасти в сиянье Ангел стоял пред Темным Циркачом —

Взгляд полон гнева и печали, в простертой к человеку длани

Небесный свет сверкнул мечом:

«Его ты тоже не получишь — он помощь Господа призвал!

Напрасно искушеньем мучишь, открыв могилу среди скал…

Он избран для свершенья воли, не можешь ты предотвратить —

Срок наказанья минет вскоре, и город снова будет жить!»

«Я выполнил за вас работу — людскую жадность покарал!

Ты в лицемерии и злобе меня напрасно обвинял —

Я не нарушил справедливость, когда привел их всех сюда…

Я оказать хотел им милость — помочь взойти на небеса…»

И Темный, усмехнувшись злобно, опять взглянул на старика —

Но, светлому щиту подобно, от взгляда сумрака и скорби

Закрыла Ангела рука:

«Ты насмехаешься напрасно — ты властен над грехом людским,

Но покаянье светом ясным очистит всех, растает дым…