Летописи Гарии. Нас больше нет

   Напрямую, в бой с армией брата, Амур даже и не думал вступать, это было бессмысленно. Максимум чего можно было добиться таким манёвром, это уменьшить его войско на количество собственных людей, но и погибнуть самим. Амур пытался интересоваться у гарийцев их собственными воинами, но всегда получал странные ответы, будто таких нет, и никогда не было. Создать боеспособное мало-мальски крупное войско за короткий срок, да ещё из людей, которые понятия не имеют о воинском искусстве, было бредовой идеей. Против бойцов империи они вряд ли выстоят, только сложат головы, а Тариман окончательно сломает им хребет. Хотя Амур уже и перестал удивляться чудесам, случавшимся в этом краю, но всё равно не верил в исключительность неких мифических бойцов Гарии, о которых говорила Дара, и которых ни разу так не увидел ни одного. Сделав вывод, что это все-таки выдумка, он перестал надеяться на местных и сделал ставку на свои собственные силы. Так же были мысли уйти за хребет и договориться со степняками, но стоял вопрос – что им отдавать на откуп? Просто так они и пальцем не пошевелят, а если и пойдут, то за очень крупную выгоду. Да еще проблема состояла в том, что собрать воедино разрозненные племена, требовалось очень много времени. Этот вариант был отброшен из-за отсутствия большого количества времени на подготовку.

– Амур, там гариец пришёл, говорить хочет с нами, – вошёл в дом Маргас.

   Все поспешили тут же к выходу. Событие было неординарным, так как вывести на диалог местного жителя, да ещё, чтобы он сам пришёл, было практически невозможным.

   Недалеко от дома стоял старик невысокого роста в легкой одежде и с распахнутым воротом, что была видна его оголенная грудь, несмотря на довольно морозную погоду. Увидев вышедших из дома, он двинулся навстречу. Его преклонный возраст выдавала лишь сплошная седина волос и морщинистое лицо. Осанка, походка, говорили об обратном: четкие легкие движения, без вида на какую-либо усталость от прожитых лет.

– Не нужно смерти, Амур. У тебя жизнь зародилась, а ты всё о смерти бредишь, – произнёс он негромко, подойдя на расстояние в десяток шагов.

– Не понимаю, тебя, гариец, – ответил император.

– Зачем войну рождаешь, когда жизнь родилась?

– Хм… – Амур не знал что ответить. Он понимал, что переспрашивать у этих людей что-либо бесполезно. Если не понял, это твои проблемы. А старики всегда говорили странно и очень редко, не особо вдаваясь в подробности. Это Дарьяна всегда разжёвывала ему непонятное, с иными приходилось додумывать самому.

– Ты хочешь смерть посеять в этих краях, не нужно смерти, – сказал старик, не дожидаясь пока мыслительный процесс у собеседника придёт к завершению. – Не нужно войны. Не думай об этом, император. Мы сами всё сделаем, не стоит готовиться к убийству, как готовишься. Ты готов ради власти умертвить брата собственного, не ошибёшься ли?!

– Не брат он мне, гариец! Предатель он и достоин смерти! – Недобро сверкнув взглядом, ответил Амур.

– Потому что, ты так решил? А чем ты отличаешься от него? Вам всем нужна власть и все готовы смерть нести ради гордыни своей!

– Мне справедливость нужна, о власти я не думаю давно. Иные цели преследую.

– Если власть не нужна и цель та, о которой думаешь, тогда не думай больше ни о чём, о мести не думай. Не собирай войну!

– Старик, Тариман к концу будущего лета будет здесь. Если его не остановить, Гария окунётся в море крови.

– Мы сами всё сделаем. Не пройдёт он дальше предгорий с этой стороны, но ты должен забыть о мести и думать о жизни, которую породил, – сказал старик.

– О чем ты, гариец?

– Наши воины выступят против твоей армии.

– Она уже не моя.

– Не важно.

– Почему же раньше не выступили, когда я стоял во главе похода?! – возмутился Амур.

– Ты не поймёшь, – коротко ответил старик.

– Но что мешает нам объединиться и вместе выступить против Таримана?

– Ты, Амур, смерть сеять будешь. Мы же не убьём ни одного человека. Поэтому вы не должны далее помышлять об этом. Ты с болью пришёл в эти края и продолжаешь приумножать её. Откажись от этого и всё встанет на свои места.

– Нет, старик, ты не ведаешь, о чём толкуешь. Я не успокоюсь, пока Тариман будет идти по моему следу. Пусть даже одержав над ним единожды победу, он еще больше озлобится, но вернётся обязательно. Это станет целью…

– Как знаешь, Амур, пусть будет по-твоему… – с обречённостью в голосе ответил гариец. – Ты будешь собирать эту боль, пока не соберёшь всю до капли. Так и должно было быть.... Мы лишь помочь хотим, но ты отказываешься, что ж, неси до конца свою ношу, император. Только помни, что войной не остановить войну. Прекратив её здесь, она вспыхнет в другом месте и далее. Ты будешь тешить себя мнимой победой, но вихрь разрушения расти будет, уже независимо от твоей воли и твоего участия. Это будет приумножаться из года в год и целью жизни человека станет стремление к смерти…

– О какой жизни ты говорил, гариец? – спросил, Амур.

– О той, что в доме твоём живёт, но ты уже думаешь о смерти…– старик развернулся и быстро растворился среди заснеженных деревьев.