Летописный замок

По каморке летала обувь, лежанка сотрясалась от ударов, пыль стояла столбом. После каждого промаха Стёпка страшно ругался, после каждого попадания гном обидно хохотал. Безумная дуэль продолжалась долго, «рука бойцов метать устала», но Стёпке так ни разу и не удалось поразить врага. Гном как угорелый бегал на своих коротеньких ножках под лежанкой, успевая хохотать, кривляться, уворачиваться от Стёпкиных снарядов и метко — до обидного метко! — швыряться в ответ.

Сообразив наконец, что кроссовками гнома не подбить, Стёпка оглянулся в поисках более подходящего оружия. На глаза ему попался стоящий в углу лохматый веник с длинным черенком. То что надо! Он кинулся к венику с кровожадным воплем: пришёл миг расплаты!

Но гном, увидев веник в его руках, испуганно ойкнул и в мгновение ока ушмыгнул в какую-то потайную нору под лежанкой.

— Вот гадёныш! — Стёпка в бессильной ярости шмякнул веником по стене. — Вернись, трус! Вернись, кому говорю!

Противник позорно бежал с поля боя, и отмщение, увы, не состоялось. Хотелось преследовать его, хотелось пролезть вслед за ним в нору и веником его под зад, веником!.. Жаль, нора маловата!

Позднее, вспоминая «великое сражение великана с лилипутом», Стёпка со стыдом признавал, что «позволил себе потерять лицо», как говорят самураи. Со стороны, наверное, всё выглядело очень глупо. Носится по тесной каморке разъярённый пацан с перекошенным от ярости лицом и швыряет под лежанку всё, что под руку попадается. Да ещё и орёт при этом всякие нехорошие слова. Позор на все улусы! Совершенно недопустимое для настоящего демона поведение. Но уж очень его этот мелкий поганец разозлил. Особенно подлый удар киркой.

Вот полюбуйтесь — ноготь уже начал чернеть, и скоро, конечно, слезет, — чёрт бы побрал этого гнома! Хорошее настроение было безнадёжно испорчено. И это только начало — первый день, даже первое утро! А что же будет дальше? Как бы уже не палец, голову бы не оттяпали! И между прочим, запросто могут. Не понравится какому-нибудь вурдалаку то, твоя, скажем, причёска — и ага! Вжик мечом, или хвать кулаком, чтобы другим неповадно было. Доказывай потом, что ты демон!

Палец дёргало так, что отдавалось даже в голове. Когда боль сделалась невыносимой, Стёпка открыл деревянную баночку и осторожно погрузил страдающий палец в мазь. А вдруг поможет! Палец поболел ещё немного и успокоился. Мазь помогла и помогла очень хорошо. Наверное, тоже была чуть-чуть магической.

Он сидел встрёпанный, разгорячённый и пылал справедливым негодованием. Он вдруг понял, что всей душой ненавидит гномов. Если они все такие, как этот… кукарекальщик, то лучше бы с ними вовсе не встречаться.

Но куда же подевался Смакла?

Монеты Степка ссыпал в карман. Странно ему было осознавать, что могущественный чародей чувствует себя его должником. За что? За то, что Стёпку выдернуло сюда? Так это вовсе не неудобство, это настоящий подарок, неслыханная удача. Ведь ещё вчера Стёпка полжизни готов был отдать за такое перемещение. Чародей же извиняется перед ним, котомку вон даже прислал. Наверное, он хороший человек и добрый чародей. Во всех сказках бывают добрые волшебники… И злые, между прочим, тоже. Куда же без них? Без них не так увлекательно. Стёпка ещё раз пожалел, что не удалось ему прочитать книгу. Или взять её с собой сюда. Знал бы сейчас об этом мире намного больше. Хорошо ещё, что здесь говорят по-русски. Или, как уверял, Смакла, по-весски.

Прежде, чем уложить припасы обратно в котомку, он отломил немного хлеба, куснул сыр — невкусно и очень твёрдо! — сжевал горсть изюма и, помедлив, решительно отхлебнул из тёмной бутыли. В светлой, как выяснилось, был обычный брусничный морс без сахара. И пить его было неинтересно. А вот вино… Стёпка ещё ни разу не пил вина, только чуть-чуть шампанского на Новый год. Вино было сладковатое, пахло яблоками и самостоятельной взрослой жизнью. И оно ему понравилось. Не опьянеть бы! Вот хохма будет, если Смакла, вернувшись, обнаружит пьяного демона, храпящего на его лежанке.

Утолив слегка голод, Стёпка завязал, как сумел, котомку и затолкал её под лежанку. Однако, вспомнив о драчливом гноме, придумал подвесить котомку на удобно торчащий из стены бронзовый крюк — здесь она целее будет. Потом ещё раз привёл в порядок одежду, пригладил волосы — и отважно шагнул через порог. Непроизвольно сжался, готовый ко всякому, но — обошлось. Не жахнуло и не шмякнуло. Он оглянулся, помедлил, затем на всякий случай вернулся в каморку и ещё раз — уже осторожнее — перешагнул через порог, изо всех сил прислушиваясь, присматриваясь и… как бы правильнее сказать… причувствоваясь. И не заметил никаких магических изменений ни в себе, ни в окружающей обстановке. Кажется, всё нормально, опасности нет, можно смело отправляться навстречу неизвестности. И он отправился. Правда, для начала не в неизвестность, а немного поближе — по левую руку, за поворот коридора.

Глава шестая, в которой демон стреляет из камнемёта и встречается с призраком