Летучие образы

Мередит Макколл, модель «Ройл», была типичной длинноногой американской девушкой – своего рода вторая Джесси-Энн, подумал Харрисон, с блестящими каштановыми волосами и смеющимися глазами – такая великолепная улыбка! Одежду «Ройл» связывали с образом Мерри Макколл, и она продавалась очень быстро, как только попадала на прилавки, а фотографии Мерри Макколл мелькали по всей стране. Своей необычной красотой Мерри приносила моделям огромный успех. Она перелетала из города в город, чтобы самой, вживую, появляться в каждом магазине, беспрестанно путешествуя, чтобы проводить шоу, появляться на завтраках и поздних вечерних телевизионных встречах, похожей на девушку, которая живет по соседству и о которой мечтает каждый парень.

Харрисон собирался появиться только на первых шоу в Сан-Франциско, но, к его удивлению, ему очень это понравилось. С тех пор он стал появляться непременно, как бы догоняя шоу, во многих других городах, прилетая на своем самолете и буквально сваливаясь им на голову с голубых небес. Для себя он отметил, что приезжал, чтобы встретиться с Мерри – она была удивительна. Она очень много работала, но всегда была весела и великолепно выглядела. И у нее всегда находилось для него время. В самом деле, все, что ему нужно было сейчас сделать – это снять трубку и сказать: «Через пару часов приеду. Мерри, как ты смотришь на то, если мы поужинаем после шоу?» – и был уверен, что она обрадуется, увидевшись с ним. Более того, думал Харрисон, он знал, что сам будет рад увидеться с ней.

Как бы то ни было, Мерри Макколл заставляла его чувствовать, что в ее жизни он играет ту роль, которую не мог бы играть в жизни Джесси-Энн. Может быть, это происходило просто потому, что когда они с Мерри встретились, то оба были как бы на нейтральной территории, далеко от ее дома и семьи, да и от его тоже, и все же они были вместе, в одной команде на «Ройл Роуд-шоу» – грандиозном шествии моделей «Ройл».

Он прошел в детскую, подбирая кубики Джона и рассеянно поглаживая его большую деревянную лошадь-качалку; но без Джона, его радостного голоска и слов, которые пузырились на его губках, когда он радовался его приходу, или легких нежных вздохов во сне там было еще более одиноко.

Быстро вернувшись в свой кабинет, Харрисон плеснул себе немного виски. Он уже сказал Уоррену, дворецкому, что тот больше не понадобится в этот вечер, и если бы не тиканье часов, огромная квартира была бы абсолютно безмолвной. Он с тоской вспомнил о том, что, когда был ребенком, ему всегда хотелось иметь какое-нибудь домашнее животное, маленькое, подходящее для городской жизни, – он представлял маленькую собачку или, может быть, игривую голубую с пятнышками сиамскую кошку, но его мама никогда не разрешала заводить дома животных, утверждая, что склонна к аллергическим приступам астмы, хотя Харрисон никогда свидетелем таких приступов не был.

– Очень хорошо, – наконец, согласилась она, – приведи собаку и увидишь, как у меня будет приступ, если это то, чего ты добиваешься. – И разумеется, он этого не сделал, и никогда у него никого не было. Может, стоит подумать об этом сейчас? – размышлял Харрисон. По крайней мере, он не будет так одинок. Он смотрел на телефон с надеждой, что он, может быть, зазвонит, но прекрасно знал, что Джесси-Энн была слишком занята, затерявшись в своем деловом мире.

Он думал о том, была ли в этом его вина. С самого начала он вознес ее на пьедестал как идеальную американскую девушку, которая всегда великолепна: участвуя ли в церемонии вручения призов в школе или присутствуя на премьере в опере. Девушку, которая не только создавала бы превосходный образ жены, но которая, даже если и не пекла сама яблочный пирог, по крайней мере, следила бы за тем, чтобы его иногда подавали. И в собственном доме, а не в ресторане. И желательно, сидя напротив уютного камина тихим, пасмурным осенним вечером, смотря хорошую телевизионную передачу, а может, под мягкие звуки Вивальди, чтобы малыш или даже двое мило играли на ковре у их ног. Но сейчас она была Джесси-Энн – создатель «Имиджиса»!

Он женился на ней, чтобы убежать от своего десятилетнего одиночества, как оказалось, только затем, чтобы опять почувствовать себя одиноким! Неожиданно перед ним возникла перспектива отношений с совершенно определенно ожидающей этого Мерри Макколл.

Еще раз взглянув на часы, он позвонил Мэту Гэблеру, своему пилоту, и договорился с ним о встрече через полчаса в аэропорту Ла Гардиа. Потом созвонился с отелем «Уотергейт» в Вашингтоне и Мерри Макколл.

ГЛАВА 15

Келвин, удобно вытянувшись, лежал на софе Каролины, застеленной фланелью цвета морской волны, закинув на спинку длинные, одетые в грубые хлопчатобумажные штаны ноги, а его любимые разношенные белые шлепанцы болтались на кончиках босых смуглых пальцев. На нем был мягкий голубой кашемировый свитер, и заложив руки за голову, он нежился, как спящий кот.