Летучий голландец

— Дети Карима! Ну и забавный способ перемещаться! — прогремел знакомый голос Бродяги.

Послышался громкий чмокающий звук, и Таррика почувствовал, как опало энергетическое поле.

Хамман Таррика боялся открыть глаза. Казалось, по нему проехал поезд.

Гилбрин-Бродяга стоял у телефона, почти там же, откуда его забрал Голландец. От усталости выглядел он значительно хуже, его яркая одежда в одних местах оказалась порвана, в других вымазана в грязи. С рукава капала какая-то темная жидкость, а на правой щеке красовались две длинные, но неглубокие царапины.

Рядом с ним стояла не Майя. Насколько он мог понять, фигура даже не была живой, хотя это очень хорошая имитация.

— Ты не мог проделать все это побыстрее? — спросил Гилбрин с усталой улыбкой.

Он протянул руку к бутылке виски, которая сама к нему прыгнула. С большим смаком усталый беглец отпил прямо из горлышка.

— Что это рядом с тобой, трюкач? Что с Майей и Лодочником?

— "Отчаяние", — заметила высокая фигура, как будто это объясняло все.

По форме фигура была человеческой, но имела стилизованную голову попугая. Таррике она показалась сбежавшим персонажем Диснейленда. Затем он внимательно присмотрелся к этому созданию и понял, что, хотя механического моряка с первого взгляда можно принять за забавную игрушку, в нем было некое ощущение бытия, чувство жизни, которое характеризовало андроида сильнее, чем, возможно, он и Гилбрин могли оценить.

— Никогда не видел ничего подобного, — начал Гилбрин-Бродяга, игнорируя замечания своего причудливого компаньона. Поразительно то, что кого-то вообще можно было назвать причудливым рядом с этим, сверкающим всеми цветами радуги беглецом. — Там был корабль, призрачный корабль. Но он до нас даже не дотронулся.

— Веревочные трапы. — Попугай впился глазами в Таррику.

— Корабль, а потом они оба просто исчезли.

— Рекрутировали их, парень, хотя не могу сказать почему.

— Рекрутировали? — спросил негр.

Механический человек, казалось, хотел объяснить, но Таррика жестом приказал ему замолчать. У него было множество вопросов о Голландце, о корабле, о роли, которую сыграл попугай, но были и другие, ответы на них нужны ему тотчас.

— Сначала ответь, женщина не ранена?

— Ага.

— Этого пока достаточно.

— Достаточно? — Гилбрин взглянул на него, как на сумасшедшего. — Как ты можешь так говорить?

Таррика встал. На это требовались усилия, но ему хотелось продемонстрировать Бродяге хоть видимость силы.

— Я могу так говорить, потому что оба они, очевидно, живы и с ними все нормально, хоть и, не здесь. — Он не желал вникать, где это «не здесь» находится.

Вполне возможно, что Майя де Фортунато пропала навсегда, обреченная плыть сквозь время вместе с человеком, который, вероятно, был причиной смерти бесчисленных земных миров Он просто не в состоянии думать об этом, как с самого своего «пробуждения» старался не думать, где сейчас может быть Рииз. Если Рошаль следил за Таррикой, то можно предположить, что еще один мог следить и за… Нет, не думать об этом! Не сейчас.

— Ты сказал, Гилбрин, что едва ускользнул от Августа де Фортунато. Я так понял, что он непосредственно работал с Рошалями.

— Он распоряжался мерзкими кляксами.

— Да, в этом варианте все идет иначе. Притворство отброшено. Де Фортунато открыто выступает против нас. Интересно почему. Столько жизней провести, лицемеря и скрываясь в тени.

Они знают, что вы были в отеле, так?

Гилбрин отчасти снова стал самим собой:

— Больше я никогда не закажу обслуживание в номере.

Предпочитаю есть свою еду, а не чтоб еда меня ела.

«Наверняка Рииза забрали». Таррика не мог решить иначе. Но он стряхнул с себя мысли о его судьбе, как и прежде, ему приходилось подавлять чувства, связанные с друзьями и соратниками, уловленными Сыном Мрака. Рииз был мертв, только так и следовало думать об этом.

— Подозреваю, что здесь оставаться опасно. — Он видел, что и Гилбрин считает так же. Что думает аниматрон, не поймешь. — Надо куда-нибудь перейти.

— Наверное, так, — согласился Гилбрин все еще погруженный в мысли о Майе. — Он, ну, Лодочник, он так хотел спасти Майю. Старина Август просто разрывался, так ему хотелось заполучить всех. Вот я вытащил этого чудака.

Маленький негодяй не знал, в какую сторону ему кидаться, ему нужны были все. Ты бы видел его, Таррика. Де Фортунато выглядит просто как гадкий мальчишка, но опасен он, как всегда. — Он указал на их нового товарища. — Я связался с тобой как раз перед тем, как Август хотел сделать нас обоих странниками буквально — отправить странствовать в вечность. И говорю тебе, я очень, очень благодарен за то, что ты сделал.

— Думаю, разрушение угрожало вам меньше, чем ты, шутник, представляешь. Я не верю, что Август де Фортунато решился бы повредить нашего друга прямо на месте, а вот насчет тебя я сомневаюсь.

— Ну спасибо тебе, успокоил, — проворчал Бродяга.

Таррика потопал ногами, они все еще болели, но все равно он был уверен, что поспеет за остальными.

— Все это надо еще обсудить, а сейчас пора идти. У меня есть одно местечко, думаю, там безопасно. Там и поговорим.

— Я должен найти своего капитана.