Летучий голландец

Томас Вандерлинден и Макфи все еще неловко стояли на веранде. Теперь супруга хозяина и его дочь встали со стульев. Роуленд отдал супруге книгу, которую читал. Обе женщины медленно отступили к дощатой двери и вошли в дом. Собаки и черная голубоглазая кошка побежали за ними.

– Женщины что-нибудь приготовят, – сказал Роуленд. – Вы оба наверняка хотите есть.

Томас сказал, что весь день его немножко подташнивает.

– Ах да, тошнота, – сказал Роуленд. – Местная болезнь. Со временем мы так привыкаем, что уже не замечаем ее.

Макфи кивнул и закурил.

– Надеюсь, – сказал Роуленд Томасу, – что вы не сочли невежливым то, что я не представил супругу и дочь по имени.

Томас действительно обратил на это внимание.

– Здесь, в горах, – сказал Роуленд, – люди открывают свои имена только тем, кого знают уже долгое время. Они всегда боятся, что чужой человек сможет использовать их имя в разных заклинаниях и проклятиях.

Томас ожидал, что Роуленд как-нибудь пошутит на эту тему, но тот и не думал.

– Теперь перейдем к более неотложным делам, – сказал Роуленд. – Я провожу вас в комнаты. Сможете помыться, а потом мы выпьем перед ужином.

Он провел Томаса и Макфи вокруг веранды в заднюю часть Дома, где было несколько дощатых дверей, расположенных в ряд. Он открыл первую и сказал Томасу:

– Надеюсь, здесь вам будет достаточно удобно.

В этой небольшой комнате стояла кровать с москитной сеткой и стол с битым тазом и большим кувшином воды. Над маленьким комодом, на котором лежало белое полотенце, – старое зеркало. С крючка на стене свисал зеленый халат, а на плетеном стуле под ним лежала пара сандалий.

– Вы можете снять свою мокрую одежду и повесить ее сушиться, – сказал Роуленд. – В халате вам будет удобнее.

Потом он проводил Макфи в соседнюю комнату.

Томас разделся и тщательно вымылся, стирая с себя всю грязь, которая пристала к нему за время путешествия. А надев зеленый халат и сандалии, действительно почувствовал себя лучше.

Макфи, тоже в халате и сандалиях, уже сидел с Роулендом на веранде, когда Томас вышел к ним. Стемнело, и на столбе повесили фонарь. Девушка тяжело внесла поднос со стаканами и графином желтоватой жидкости и поставила их на столик. Томас знал, что ее полуприкрытые темные глаза на мгновение остановились на нем, прежде чем она зашла обратно в дом. Роуленд налил три стакана этой жидкости.

– Смесь джина с фруктовыми соками, – сказал он. Томас поднес бокал к губам и выпил. Напиток хорошо освежал, поэтому он выпил его залпом.

Девушка вышла снова, на этот раз – с маленькой тарелкой. На ней была рыба с крапчатым красным животом, размером с гольяна. Слишком маленькая, чтобы делить ее на троих.

– Пару! – сказал Макфи. – Я не видел их уже много лет.

– У нас они тоже бывают нечасто, – сказал Роуленд. – Местный шаман услышал, что у меня сегодня гости, и прислал мне эту в подарок.

– Можно я буду первым? – спросил Макфи. Он взял рыбку за хвост, два раза лизнул ее живот и положил обратно на тарелку. – Прекрасно! – сказал он.

Роуленд протянул тарелку Томасу.

– Нет, спасибо, – сказал Томас. Макфи покачал головой:

– Ах, невежество чужаков! Если вы скажете «нет» пару здесь, в горах, это будет воспринято как очень плохие манеры, так что люди почувствуют себя просто обязанными отрубить вам голову – или что-нибудь еще.

– Мы не применяем здесь таких суровых наказаний, – сказал Роуленд, улыбаясь.

Томас немного смутился.

– Я сморозил глупость? – спросил он.

– Можно сказать и так, – ответил Роуленд. – Понимаете, этот дом находится на территории народа тарапа. «Тарапа» буквально означает «рыболизы». Эта рыбка очень редкая, ее можно поймать только в высокогорных речках. Крапчатая часть живота дает наркотический эффект. Тарапа их ловят неделями, иногда не удается поймать ни одной. Когда я впервые приехал сюда, я быстро обнаружил, что невозможно полностью понять тарапа, не попробовав пару. – Он взял рыбу и два раза лизнул ее брюшко. – По крайней мере, – сказал он, – она очень хорошо помогает при похмелье.

– Да-да, я могу это подтвердить, – сказал Макфи. Томас уже чувствовал себя немного навеселе от выпитого на голодный желудок.

– В таком случае, – сказал он, – я, пожалуй, тоже попробую.

Он взял рыбку за хвост и дотронулся до нее кончиком языка. Она была жесткая и с легким привкусом лакрицы. Томас лизнул ее смелее, потом еще раз.

После этого пару передавали по кругу и лизали, пока вкус почти совсем не пропал.

Девушка снова вошла, поставила еще один кувшин с джином и вышла. Роуленд наполнил бокалы.

На этот раз, когда Томас взял стакан, он обратил внимание на бисеринки пота на своей руке. И вдруг очень четко осознал, что по жестяной крыше колотит дождь, будто отбивая в барабаны замысловатые ритмы, предназначенные специально для него, Томаса. Он попытался расшифровать это послание, его рука со стаканом замерла на полпути ко рту.