«Летучий голландец» Третьего рейха. История рейдера «Атлантис». 1940–1941

Мы с сожалением попрощались с «Шеером». Такие чувства могут испытывать люди, знающие, что каждый новый день может стать для них последним, прощаясь с соотечественниками и сомневаясь, доведется ли им еще когда-нибудь свидеться. Мы почувствовали себя более одинокими, чем до встречи с карманным линкором. По сравнению со стальными палубами «Шеера», его мощными орудийными башнями, «Атлантис» показался маленьким и каким-то несерьезным, что ли… Линкор словно принес нам весточку из уже почти забытого Киля со всеми его приятностями. Но как сказал Каменц – старый торговый моряк:

– На этих стальных кораблях так удушающе жарко… Согласитесь, на нашем «Атлантисе» намного комфортнее.

Мы только теперь начали осознавать, как широко распространилась рейдерская деятельность и как сложно ее организовать при таких огромных масштабах.

Мы слышали новости о наших победах, о том, как наш коллега – «Пингвин» захватил в полном составе норвежский антарктический китобойный флот. «Пингвин» долго преследовал свою добычу, наблюдал за разбросанным на огромном пространстве флотом, оставаясь вне пределов видимости, пока не установил местонахождение плавучего рыбозавода. Остальное было делом техники: подойти к рыбозаводу, захватить его, выяснить секретный код, по очереди созвать ничего не подозревающих китобоев и захватить их.

Скажете, тут нет никакой хитрости? Возможно. Но этот захват имел важнейшее значение для страны и, в отличие от множества грязных страниц войны, обошелся без единой жертвы. Этот эпизод тем более замечателен, что впоследствии весь флот был отведен в оккупированную Францию и прибыл туда в целости и сохранности.

«Пингвин» нанес противнику тяжелый урон и вплотную приблизился к установленному нами рекорду потопленного тоннажа. Он был единственным рейдером, которому это удалось. Если бы мы знали, что ему осталось всего три месяца… Доходили до нас сведения и о потерях, среди которых оказался единственный вышедший в море итальянский вспомогательный крейсер. Ему не повезло – корабль сразу наскочил на британский вспомогательный крейсер. Много наших судов снабжения были потоплены или захвачены. Тем не менее район деятельности рейдеров был так обширен, а британцы испытывали столь настоятельную необходимость сосредоточить все свои основные силы в Северной Атлантике и на Средиземноморье, что мы, даже прослышав, что на нас охотится британский вспомогательный крейсер «Ранчи», находящийся к северу от Чагоса, наслаждались свободой. Полагаю, противник об этом не догадывался.

«Шеер» во втором боевом походе больших успехов не достиг. После войны его деятельность подверглась обширной критике. Утверждалось, что в ней отсутствовала дерзость, которая могла привести к тяжелейшим потерям союзников. Те, кто придерживался этой точки зрения, утверждали, что у англичан в Южной Атлантике или на Средиземноморье не было ни одного корабля, способного противостоять тяжелому вооружению «Шеера». С другой стороны, находясь во время войны в море, мы не могли в полной мере осознать все то, что представляется очевидным кабинетным ученым, имеющим в своем распоряжении все необходимые документы. Как бы то ни было, именно присутствие «Шеера» привело к разрушению путей сообщения союзников.

Что же касается «Атлантиса», на нашем счету пятая часть всего торгового тоннажа, потопленного надводными кораблями германского флота.

Глава 19 МЕЖДУНАРОДНЫЙ ИНЦИДЕНТ

– Тараканы, – пробормотал стоящий рядом со мной матрос. В его голосе звучало удивление и отвращение.

Я переступил порог грязного камбуза и посмотрел в угол, к которому был прикован взгляд матроса. По заляпанному полу двигался черный ручеек.

Я впервые оказался «за кулисами» пассажирского судна, и, хотя не ожидал здесь стерильной чистоты роскошных круизных лайнеров, все же камбуз «Замзама» был хуже самых страшных ночных кошмаров.

– Тараканы, – скривившись, повторил матрос.

Они были везде. Особи длиной 5 сантиметров выползали со всех сторон, передвигаясь внушительными отрядами. Они словно стремились покинуть тонущее судно.

– Фу, – сказал другой матрос, случайно заглянувший в камбуз, – здесь воняет.

Двигаясь к трапу, ведущему на верхнюю палубу, я подумал: «Здесь, может быть, и воняет, но страшно подумать, какая поднимется вонь, когда союзники узнают про „Замзам“». «Вторая „Лузитания“» – так они назвали нашу жертву. «Новый акт варварства», – так они описали потопление.

В течение следующих недель история «Замзама» широко освещалась в западной прессе как очередной пример наплевательского отношения немцев к международным законам, – в нее было вовлечено 138 граждан тогда нейтральной Америки. Международный инцидент…