Летучий корабль

А потом пират идет к морю, я стою у окна спальни, наблюдаю, как он уходит под воду, чтобы появиться через несколько секунд уже довольно далеко от берега, исчезает за небольшим мысом — и я жду, когда же он появится вновь, и, задумавшись, пропускаю момент его окончательного возвращения.

- Что, скучаешь? — спрашивает он.

Я оборачиваюсь. По его плечам сбегают капли воды — соленые и немного горькие. И я ловлю их губами, а его руки оказываются у меня под футболкой. И когда он целует меня, я решаю, что подумаю обо всем как-нибудь в другой раз, не сейчас, не сегодня. И, уже оказавшись на кровати и подставляя шею его жадным поцелуям, я чувствую такую свободу и беспечность, словно меня качают волны теплого моря. И черт с ней, с магией!

А вечером, когда за окнами становится уже совсем темно, к нам в окно влетает большая птица — у нее круглые оранжевые глазища, серые, немного растрепанные после полета перья и большие ушки с кисточками, как у белки.

- Кажется, у нас гости, — говорит мне Северус, пробегая глазами письмо.

- Что за гости? — я не могу понять, какие у нас тут могут быть гости, и как мне в связи с этим себя вести.

- Не просто гости, — продолжает он, все еще не говоря главного. — Нашествие ожидается завтра днем. Это Нотты, Гарри. Весь выводок.

- О, черт, — только и могу произнести я.

51. У нас гости

- Северус, они же не могут знать, что я здесь? — спрашиваю я чуть ли не с ужасом.

Пират смотрит на меня несколько удивленно.

- А должны были?

Разумеется, я и сам мог бы прекрасно догадаться, что лорд Довилль — совсем не тот человек, который станет отчитываться о каждом своем шаге кому бы то ни было, пусть даже и сэру Энтони, хотя тому моя судьба далеко не безразлична. Скорее, я поверю в то, что Северус предпочтет насладиться своей добычей в тайне от всех. Но вот сейчас меня охватывает настоящая паника, так что я намерен как можно дольше пребывать в логове хищника, недоступный посторонним словам и взглядам.

Он подходит ко мне, сидящему на краешке кровати в одном махровом полотенце, на нем самом одежды примерно столько же, улыбается, глядя на меня сверху вниз.

- Что, испугался? — его пальцы проводят линию по моему лицу, задерживаясь на губах, сейчас, наверное, все еще немного припухших от его поцелуев.

А мне действительно несколько не по себе: я не могу представить себе завтрашнюю встречу с кем-либо из Ноттов — ни с Тео, ни с Лиз, ни с сэром Энтони, ни с его женой, которую не видел ни разу в жизни. А ведь Северус сказал «Весь выводок». Что, есть и еще кто-то? Те люди, которые знали меня как мага… Хорошо, допустим, Лиз не в счет. С ней даже гораздо проще — я теперь и сам такой же, как она, нет, куда там, я гораздо хуже. Да, Лиз не в счет, если не вспоминать о том, что она вместе с Драко, Тео и Кейт плакала на моих мнимых похоронах, плакала от всего сердца, думая, что прощается с человеком, который был ей дорог. А человек этот в то самое время… да-да, наплевав на все и всех… И вот теперь он в довершение всего еще и потерял магию, так что лучшим вариантом для него будет спрятаться от всего мира и не высовывать носа.

- Северус, не говори им, что я здесь, — чуть ли не с отчаянием прошу я.

Он садится рядом со мной, обнимает за плечи.

- Гарри… Конечно, если ты не хочешь... Будешь весь день прятаться в спальне?

- А что я им скажу? Сам подумай! Что я идиот, подстроивший самоубийство, заставивший их без зазрения совести рыдать от горя над неизвестно чьим трупом? А теперь еще потерявший магию…

- Мы же уже говорили с тобой про магию, — спокойно говорит он, протягивая мне одну из своих сигар.

- Это для тебя неважно, как ты говоришь. А для сэра Энтони? А для Тео? Они знали меня как…

- Как великого героя и победителя Волдеморта?

Ему опять смешно, только вот я недавно сделал открытие, что его сарказм больше не жалит меня, и когда он смеется, мне смешно вместе с ним. Только не сейчас, потому что в данный момент я даже представить себе не могу, как являюсь завтра в гостиную и, как ни в чем не бывало, произношу: «Здравствуйте, сэр Энтони! Привет Тео». Вот и я, собственной персоной. Поттер — недоумок с разбитой головой…

- Гарри, — продолжает пират, — ты как-то неправильно смотришь на вещи. Может быть, это оттого, что ты еще слишком молод…

«Ну, да», — так и хочется пробурчать мне, — «а ты старый и мудрый змей, знаешь все на сто лет вперед». Но я придерживаю язык, нет, вовсе не потому, что боюсь сказать ему хоть слово поперек, нет, просто я не хочу грубить ему. Мне кажется, мы оба исчерпали отпущенный нам лимит неосторожных обидных слов, которые мы можем сказать друг другу.

- Пойми, — говорит мне пират, — и сэр Энтони, и Тео, и Лиз, — они все узнали тебя и полюбили не за то, что ты маг, герой, а, скорее, как раз вопреки. Почему теперь они должны от тебя отвернуться? Мне кажется, они были бы рады тебя видеть.

- Ага, воскресшего покойника…

- Полагаю, Энтони успел рассказать им, что ты жив. Не сразу, но должен был.

- А он знает, что я нашелся?

- Знает.

Значит, пират все же рассказал ему…

- И про магию знает?