Летучий самозванец

Очевидно, служащие никогда не видели начальника в подобном состоянии. Катя застыла посреди гостиной, а мне стало совсем не по себе. Приятный отдых на воде превратился в опасное приключение.

– Каким ядом нас накормили? – прохрипел Никита.

Василий Олегович довольно засмеялся:

– Зачем тебе название? Главное другое: у меня в кармане антидот. Как только предатель сознается, я раздам вам противоядие, и все останутся живы. Не захочет крыса объявиться – подохнете. Могу рассказать, что вас ждет. На каждый организм отрава действует по-разному, один помрет быстро, другой промучается неделю. Сначала человек испытывает сонливость, укладывается в кровать и спит несколько часов. Прямо как Манана! Потом наступает прилив сил, переходящий в эйфорию, резко поднимается давление, начинается тахикардия. Дальше как повезет: инфаркт, инсульт. Антидот применяется и помогает на любой стадии. Ваше слово.

Алина нервно зевнула.

– Начинается, – тоном лаборанта, наблюдающего за мухами-дрозофилами, отметил Василий Олегович. – Ну? Пойте песню.

– Мы не предатели, – хором ответили Аня и Никита.

– Вы ничего не говорили мне про яд! – опомнился Юра. – Это безумная затея! Немедленно раздайте людям противоядие! В противном случае я вызову сюда ОМОН, вас арестуют!

Василий Олегович засмеялся:

– Сомневаюсь! У всех этих людишек, включая тебя самого, есть гадкие тайны! Поверь: я знаю много интересного. Вы меня умолять будете, в ногах валяться, чтобы я молчал. Все тут в Козловске и решим, кстати, твой ОМОН опоздает. Пока он сюда доберется, останутся одни трупы. Эхма, труляля! Да ты когда-нибудь бывал на Пятой Радиальной улице? Увы, мой мальчик, твой отец стал к старости слишком болтлив!

Лицо Шумакова мгновенно осунулось, глаза ввалились, рот превратился в нитку.

– Можете болтать сколько угодно, – глухо сказал он. – Это касается только нашей семьи.

– Думаешь, после этого она с тобой останется? – ткнул в меня пальцем Василий Олегович. – Хренушки! Уйдет, как Танька!

Следовало спросить, о чем говорит Самойлов, но я сдержалась.

– Поверьте: я никогда ничего не рассказываю ни о делах клиентов, ни о том, что слышу в домах у приятелей, – жалобно сказала Алина.

– Марфа! – вдруг закричал Леонид и выбежал из гостиной.

– Дико предполагать, что я могла продать невероятно значимую для мужа информацию на сторону, – всхлипнула Катя.

– Я вообще не в курсе, – потрясенно подхватила Тина. – Спасите мою маму!

Василий Олегович постучал пальцем по своим наручным часам:

– У вас мало времени!

– Почему? – в ужасе спросила Аня.

– Яд уже циркулирует в крови, – вкрадчиво сказал директор и хищно улыбнулся.

Я покрепче прижалась к Юре, Василий Олегович ведет себя как псих. Он впадает в гнев и через минуту улыбается, будто сытно закусивший кот, а затем вновь топает ногами от злости.

– Я ни при чем, – еле слышно произнесла Бортникова.

– И мы, – ответил за двоих Никита.

– После всего… ты… смеешь меня обвинять? – горько спросила Катя. – Я не имею ни малейшего отношения к произошедшему. Василий, ты психически болен. Налицо мания преследования плюс другие проблемы!

– Я тебя тоже люблю, – засмеялся директор.

– Марфа! Марфа!!! – заорал в коридоре Леонид. – Помогите! Кто-нибудь! Сюда! Марфа! Моей жене плохо! Эй! Эй!!

Юра быстро пошел на зов, я отправилась следом.

Леонид был в своей каюте. Он стоял на коленях около кровати и тряс за руку ту самую непонятно откуда взявшуюся блондинку средних лет, лежавшую на постели.

– Марфа! Марфа! На помощь!

Шумаков легко оттеснил Зарецкого, посмотрел на незнакомку и удивился:

– Это кто?

– Марфа, – заломил руки Зарецкий.

– Она же в горах! – подскочил Никита.

– Нет, занимается дайвингом, – поправила Аня. – Хотя, право слово, не понимаю, за фигом врать про лыжи? Плавание с аквалангом не позорно.

– Она принимала «омолодитель»? – резко спросил Юра.

– Да, – прошептал Зарецкий, – вчера. Мы долго разговаривали, я поклялся… мы решили, что это наш шанс… Марфа выпила пилюлю, а я… я… я съел свою после завтрака. Было страшно, но все равно проглотил. Марфа умерла?

– Она спит, – заверил Василий Олегович. – Если предатель признается, все получат антидот, он стопроцентно поможет!

– Только не ей! – возразил Шумаков. – Ей-богу, не знаю, каким образом здесь очутилась законная жена Зарецкого, но она мертва, тело коченеет.

– Не может быть, – рявкнул Василий Олегович.

– Марфа коченеет? – неожиданно спокойно спросил Леонид. – Она… того… самого… все?

Шумаков кивнул.

– Стойте, а где Вика? – ожила Алина.

– Неправда! – закричал Леонид и свалился на ковер.

Слава богу, что с нами в этот непростой момент находился Юра. В отличие от всех он не потерял самообладания и стал наводить порядок. Сначала Шумаков приказал женщинам вернуться в кают-компанию. Никто не спорил – Алина, Аня, Тина, Катя и я, сбившись группой, вновь очутились в комнате отдыха. Туда же через пару минут вошли Никита и Василий Олегович.

– Уложили Леонида в нашей каюте, – сказал Редька, – он внезапно заснул.