Летун

Наконец, они взобрались наверх. Андрей уложил девушку на настил, и сам упал рядом, хрипя, хватая ртом воздух. Дыханию изрядно мешала маска, он сорвал её, уже не заботясь, выветрился газ с площадки или нет. К счастью, его сон не свалил, пора было заняться парапланом. Он разложил купол, расправил стропы, закрепил на себе пояс. Так, теперь Натали. Уложил спящую девушку себе на грудь, руки забросил за плечи. Одним ремнём пристегнул её к себе на уровне пояса. Потом подхватил под бёдра – мешала длинная юбка – рванул, разорвав тонкую ткань до пояса. Мелькнуло кружевное бельё – сейчас не до приличий! Бёдра Натальи примотал ремнями к своим. Теперь девушка как бы лежала на нём, было страшно неудобно. Кое-как, раскорякой вскарабкался на бордюр, ещё раз проверил стропы…

И тут сзади послышалось шевеление. Вот теперь бандиты действительно просыпались! Как видно здесь, на крыше, на ветерке они получили меньшую дозу снотворного, и сейчас действие газа заканчивалось.

Стоя вполоборота, Сосновцев вскинул кольт. Бах! – Бах! – Бах! – по малейшему шевелению, на вздох, на всхлип, по едва заметно изменившейся тени – Бах! Грохот от револьвера стоял оглушительный. А потом резким движением вздёрнул купол и прыгнул. Летать на параплане по ветру – сплошное удовольствие!

На земле тем временем разразилось форменное сражение. «Спецы» подогнали полевые трёхдюймовки. Лишь завидев спускающийся параплан, Севастьянов приказал открыть огонь – фугасы крушили старый кирпич в крошево. Очумевшие бандиты, едва продрав глаза от неожиданного сна, обвалившегося на них как морок, немедленно попали под ураганный огонь. В башне быстро разгорался пожар, клубы чёрного дыма тянулись через верхнюю площадку, где совсем недавно геройствовал Андрей. Пулемёт наверху замолк, ружейная стрельба тоже стихла. Сумятица внутри башни достигла предела.

Не обошлось без потерь и со стороны атакующих. На поле боя лежали тела убитых и раненных «спецов». Подъехала карета полевого лазарета из 9-го Гренадерского полка, среди дыма сновали фигуры санитаров с сумками первой помощи. Прожектора на башне погасли, но теперь её освещали багровые всполохи пожара, придавая строению жуткий, леденящий душу вид.

Не повезло в конце и Андрею. Шальная пулемётная очередь, пущенная веером, прошила купол параплана. Купол схлопнулся. По счастью, высота была уже совсем небольшая, и Сосновцев грохнулся спиной на землю, оберегая Натали. Моментально набежали санитары, девушку – она всё ещё была без сознания – отцепили от летуна и на носилках унесли в санитарную машину. Андрей не перекинулся с ней даже словом.

Хотели затащить в лазарет и его, да он отбился – ерунда, мол, пара синяков и ушибов не в счёт. Зато тут же попал в объятия Селивёрстова!

– Жив! Никодим Митрофанович, жив! Слава Богу!

– А что мне сделается? – похохатывал штабс-капитан. – Как пальба началась, я сразу от костра откатился. Там ложбинка такая удобная обнаружилась, пули не доставали. А после перебежками, перебежками – и в тень. Там уж мне сам чёрт был не брат!

– Как я рад! – восторженно вопил Андрей, охлопывая друга со всех сторон – по плечам, бокам, спине – словно убеждаясь, что перед ним человек во плоти, а не призрак. – Как я чертовски рад за вас, геноссе!

Дело шло к развязке. Бандиты прекращали сопротивляться, летели винтовки и карабины из выбитой снарядом входной двери в башню. Пристройки превратились в дымящиеся развалины, пулемёты давно молчали. Из башни слышалось: «Не стреляйте! Мы сдаёмся!»

– Оружие на землю. Выходим с поднятыми руками, – командовал Севастьянов, сверкая белозубой улыбкой. В пору было праздновать победу… когда Сосновцев, случайно бросивший взгляд поверх пристроек, не поверил своим глазам. Из-за развалин, беззвучно, никем не замечаемый, поднимался воздушный шар. Невеликого размера, баллон не более трёх метров в диаметре, он нёс не гондолу, а небольшое сооружение, более всего напоминающее кресло или стул. И в седушке той находился один-единственный пассажир. Андрей мгновенно догадался – кто.

– Полундра, геноссе, он уходит! – завопил Сосновцев.

– Кто? Где? – закрутил головой Селивёрстов. – О чём вы, Андрей Павлович, говорите толком?!

– Да вон же, вон! – тыкал пальцем в тёмное небо Андрей. – Неужели не видите?

Шар, между тем, скрылся ненадолго за башней, а потом показался вновь, но уже много выше. Ветер быстро гнал его к Клязьме. А на правом берегу – поди его найди! Но никто вокруг не замечал удирающего главаря. На подобную предусмотрительность – запастись газом, спрятать свёрнутый шар, улучить момент и улететь – был способен только Юрка Полухин. В этом Сосновцев нисколько не сомневался. И невольно поразился ловкости бывшего друга. Вот это подковала его выбранная бандитская дорожка, вот это закалила! Он испытал невольное восхищение изобретательностью Полухина, но отпускать его нельзя было совершенно. Это вечная угроза и ему, и Натали. Да и многим другим людям.

– Где параплан?! – заметался Андрей. – Ах, чёрт, он же расстрелян! Неужели уйдёт?! – И следом резко обернулся к Селивёрстову. – А где дельтаплан?