Летун. Трилогия (СИ)

  - Не знаю, - тут же ответил Юра. - Но брали любые купюры, охапками. Вы видели, что они творят? Это же нечисть... дьявольщина какая-то...

  - Не позорься, - поморщился опер. - Тебе уже больше тридцати, Юра. Какая нечисть? Колдуны? Дьявол? Не смеши меня.

  - А что же это тогда...

  - Телекинез, - уверенно ответил Палыч. - Перед тобой эволюция, Юра. Те, кто когда-нибудь выдавит из мира таких парней, как мы с тобой.

  Повисла глухая тишина, которую прервал сам же опер.

  - Бабки уже точно вышли из оборота. Эти мудаки не потратят ни копейки, если они не слишком тупы. Честно говоря, я буду невероятно разочарован, если мы возьмем кого-то из них на покупке хаты или тачки. Преступность в наше время деградирует на глазах.

  - Как же таких валить-то... - охранник трясся как осиновый лист.

  - Пулями, - спокойно ответил Палыч. - Они не бронированные, Юра. Старые добрые пули все так же рвут на части людское тело. Каким бы развитым не был мозг.

  - А, если вы знали, то почему не расска...

  - Юра, ты как себе это представляешь, а?! Парни, устраиваясь на эту работу, знайте, что есть летающие люди. А есть гребаные телепаты! В этом мире все вообще слишком херово последние много лет! Так я должен был вам сказать?!

  Опер выдохнул и задумался. Некоторое время он молчал, после чего поставил жирную и никем не обсуждающуюся точку в разговоре:

  - Сделать копию. Запись удалить. В отчете написать о вооруженном нападении. Работали профессионалы. Никакой мистики, они просто был невероятно крутыми парнями. Передать это остальным. Понял меня, Юра?

  - А как же начальство... неужели никто из них не знает?

  - Кое-кто знает, - Палыч потер подбородок. - Но таких очень мало. И когда я, несколько лет назад, задал своему шефу такой же вопрос, он ответил очень просто.

  - Как?

  - Боря, не лезь туда, твою мать, - процитировал опер. - Вот так вот. Запись - удалить, - повторил он и вышел из комнаты видеонаблюдения.

  Это был уже третий контакт с эволюцией в жизни Палыча. Во время второй чеченской он однажды оказался в подорванном с земли вертолете. Сослуживец схватил его за пояс и без парашюта выпрыгнул из "вертушки", перед этим разорвав борт, просто взглянув на металл. Потом рассказал, как делает такие вещи. Палыч с контузией отлежался в госпитале и, выписавшись, узнал, что война закончилась. Так он и стал оперативником. Дальше - несколько лет бытовухи, иногда рейды по наркопритонам и борделям...

  А потом ему попалось то самое убийство.

  В результате множественных ножевых погиб парень. А убийца был найден в паре сотен метров дальше, размозженный до состояния мясного фарша. Вместе с погибшим в больницу доставили еще одного человека, с легкими ранениями, который утверждал, что является другом умершего. С его слов - он прибежал в парк уже тогда, когда нападение совершилось. Убийца к тому времени неведомым способом был мертв. Палыч не мог в это поверить. Как не смог бы никто, знающий хоть десятую долю того, что было известно оперу. Свидетелей найти не получилось, был только алкаш из парка, который клялся, что видел, как демон схватил убийцу и утащил под небеса. Для опера это означало только одно, но довести дело до конца ему попросту не дали.

  Неизвестно откуда возник незнакомый ему чиновник, приказавший закрыть это дело и забыть о нем навсегда. Палыча насильно отправили на пенсию. Все произошло настолько резко, внезапно и нелогично, что он сам не мог понять многих причин. Будто их просто вычеркнули из головы.

  Спустя пару месяцев безработицы, он смог устроиться директором охранного предприятия. Жизнь постепенно наладилась, а телекинетики больше никогда не встречались. Как и истина о том, что же все-таки произошло с Палычем.

  Быть может, теперь появился призрачный шанс докопаться до истоков?

  ***

  Этот вечер мало чем отличался от вчерашнего, позавчерашнего, да и, собственно, от десятка подобных, до тошноты однообразных вечеров. Тот же бар, та же музыка, то же абсолютное отсутствие любых перспектив, способных скрасить окружающее его уныние.

  При первом взгляде со стороны навряд ли кто-нибудь опознал бы в парне вышибалу. Сейчас другие времена, другие стандарты, а люди подобной профессии просто обязаны быть громадными стероидными шкафами с длинными, похожими на женские, волосами, собранными в сальный "конский хвост". А Макс будто бы сошел в эту жизнь прямо с пленки старого американского фильма "Дом у дороги". Как и герой покойного ныне Патрика Суэйзи, он никогда не был грудой мышц, при росте, немногим менее ста восьмидесяти сантиметров, являясь крепким и жилистым парнем, совершенно не представляющим угрозы с первого взгляда.