Лев Эль’Джонсон: Повелитель Первого (ЛП)

Дэвид Гаймер ЛЕВ ЭЛЬ’ДЖОНСОН: ПОВЕЛИТЕЛЬ ПЕРВОГО

Это легендарное время.

Могучие герои сражаются за право властвовать над Галактикой. Огромные армии Императора Человечества завоевывают звезды в ходе Великого крестового похода. Его лучшим воинам предстоит сокрушить и стереть со страниц истории мириады чуждых рас.

Человечество манит рассвет новой эры господства в космосе. Блестящие цитадели из мрамора и золота восхваляют многочисленные победы Императора, возвращающего под свой контроль систему за системой. В миллионах миров возводятся памятники во славу великих свершений Его самых могучих чемпионов.

Первые и наиболее выдающиеся среди них — примархи, сверхчеловеческие создания, что ведут за собой на войну легионы Космического Десанта. Они величественны и непреклонны, они — вершина генетических экспериментов Императора, а сами космодесантники — сильнейшие воины, каких только видела Галактика, способные в одиночку одолеть в бою сотню и даже больше обычных людей.

Много сказаний сложено об этих легендарных созданиях. От залов Императорского дворца на Терре до дальних рубежей Сегментума Ультима — повсюду их деяния определяют само будущее Галактики. Но могут ли такие души всегда оставаться непорочными и не ведающими сомнений? Или соблазны великого могущества окажутся слишком сильны даже для самых преданных сыновей Императора?

Семена ереси уже посеяны, и до начала величайшей войны в истории человечества остаются считаные годы…

«Император Сомниум» [1]

Лев Эль’Джонсон никогда не видел отцовского лица.

Джагатай-хан рисовал его неулыбчивым человеком с обветренными чертами того, кто видел каждую звезду и шагал по земле каждого мира. Русс вещал о глазах, полных как великой мудрости, так и мрачной веселости, а Вулкан в минуты меланхолии после кровавых побед вспоминал отца невообразимо изнуренным заботой о судьбах Галактики, с лицом, омраченным тяжким трудом ковки будущего людской расы.

Но все это были грубые и расплывчатые описания, лишенные деталей. Какого цвета Его глаза? Насколько Он высок? Есть ли на Его коже какие-нибудь шрамы или отметины?

Встречи с Повелителем Человечества всегда оставляли чувство некой неясности, даже смятения, а воскресить их в памяти оказывалось трудно даже таким могучим созданиям, как Его родные сыновья.