Читаем Лев Яшин полностью

Валентина Тимофеевна Яшина вспоминала о друзьях Льва Ивановича по заводу. С которыми пришлось работать в ту страшную годину. Так эти люди безвременно стали уходить из жизни к шестидесяти годам. Как раз к пенсии, здоровьем заработанной. Яшин тоже не дожил до шестидесяти одного. «Чудовищное перенапряженье», как сказал поэт, не отпускало и не отпустило…

Да, в том сезоне Владимир Беляев успешно выступал не только за клуб, но и за главную советскую команду. Допустим, встал в ворота в триумфальном матче против финнов, которые были разгромлены в Хельсинки 10:0! И вообще ни разу не подвел: что в чемпионате Союза, что на международной арене.

Однако Яшин оставался Яшиным. К узловым встречам превосходно, между прочим, складывавшегося для бело-голубых первенства «хитрый Михей» приберегал всё-таки Льва Ивановича. Тот соответствовал.

2 мая «Динамо» проиграло прошлогоднему победителю «Спартаку» 0:1. А если бы не Яшин, рисковало уступить куда крупнее. Тот спас после пенальти от… Сергея Сальникова.

Противостояние двух маэстро не завершилось, перейдя в радостную для зрителя (а для кого играли?) стадию. Бывший вратарь красно-белых Алексей Леонтьев сообщает из «Лужников»: «Бьет Сальников, но Яшин парирует мяч на угловой». Немного буднично, не так ли? Обозреватель и к маю 57-го не забыл: «Некоторые знатоки объясняют это, что, мол, Яшин знает, куда бьет Сальников». Бог мой, так о том факте и в 55-м твердили. Ныне же, то есть через два года: «Нет, причина в другом. У Сальникова нет уверенности в точности своего удара — и это главное».

Помилуйте, а два года назад Сергей Сальников был менее искушен и мастеровит? Или хуже знал манеру Яшина реагировать на удар? Правила-то пока остались те же.

Тут, наверное, всё глубже и творчески сложнее. Яшин же, нелишне напомнить, и не скрывал: одиннадцатиметровый при идеальном исполнении не берется. Но голкиперу никто не запрещает думать, анализировать, дабы в конкретный момент «выстрелить» не по статистике, а необходимо для своей команды. Тут работа на больших глубинах. Значит, Яшин в ней преуспел серьезнее оппонента.

Через неделю, в следующий праздник, девятого числа динамовцы противостояли молодому и дерзкому «Торпедо». Еще один своеобразный реванш: автозаводцы не забили. Среди тех, кто заслужил аплодисменты, «Яшин, который спас ворота от нескольких, казалось бы, верных голов». Это точно: Константин Бесков, писавший отчет, слов на ветер не бросал.

Затем, вплоть до 25 мая, задействован Беляев. Не сказать, конечно, что выезд в Минск или встреча с земляками-железнодорожниками являли собой нечто тренировочное, однако заметим: через две с небольшим недели на традиционное, пусть и несудьбоносное уже дерби с красно-синими выходит всё же Яшин.

А в грядущих отборочных к мировому форуму поединках в соперниках у сборной СССР — финны с поляками. И если первые не превосходили мастерством прошлогодний Израиль, то братья-славяне выглядели куда более грозно. Не исключено, что к 1957 году они смотрелись в футбольном смысле вполне сопоставимо с обескровленными венграми.

А значит, в воротах обязан быть Яшин. Симптоматично: в том сезоне, когда Льва Ивановича впервые подвело здоровье, вдруг реально проявилась его безусловная незаменимость. Однозначно выяснилось, что нужен только он.

Иначе не видать нам мирового чемпионата. А мы же, понятно, не хотели ограничиться одним участием. Вот что вещал «Советский спорт» в передовой от 30 марта: «И хочется думать, что наши футболисты — обладатели титула чемпионов Олимпийских игр — будут успешно оспаривать также и звание чемпионов мира».

Правильно, одно золото взяли — давай и дальше в том же духе. Что соперники иного пошиба — не беда. Мы из лучшего на планете Союза, и этим всё сказано. И «звезды» у нас имеются собственные. Свои, но нераскрученные. Например Лев Яшин. На него, как известно, за рубежом успели глаз положить. А в отечестве он не подверстан не то что к чиновничьей номенклатуре, жившей у кормила власти несколько по-другому, — само-то футбольное сообщество о динамовском вратаре, по большому счету, помалкивает. Он не обласкан, но облечен доверием. На него надеются, но тихо, без огласки. Он очень нужен, но не должен об этом думать.

Потому, наверное, Беляев и получил в мае практику: Льва стоило приберечь для отбора на чемпионат мира. А затем дать возможность набрать, точнее, вернуть форму. После победы над ЦСК МО 25 мая со счетом 1:0 последовало, кстати, поражение в гостях от «Зенита» при непосредственном участии Яшина. Однако, судя по всему, его выход на поле в «Лужниках» против поляков был предопределен гораздо раньше.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии