Лев Яшин

Яшин в «Записках вратаря» про высоту полета мяча не вспоминает — и правильно. В действительности удар вышел крученый (Нетто прав) и на полутораметровой где-то высоте. «Я пропустил мяч, — продолжает капитан сборной, — потому что, если бы и захотел отбить его, то мог сделать это, только послав мяч снова на корнер». Да, «увернулся», по выражению Яшина, а затем случился отскок от газона, не упомянутый в воспоминаниях. Теперь кульминация. Мяч летит на ногу стоящему у ближней штанги Чохели. Яшин: «Я крикнул: „Гиви, играй!“ Как оказалось после, Гиви показалось, что я кричу: „Гиви, играю!“ Так или иначе, Чохели повторил маневр Нетто, и мяч, никого не задев, влетел в сетку». Игорь Нетто: «Самая досадная пенка, какую только можно себе представить».

В том-то и дело. Не на первенство двора приехали играть. Асерос-то «девятку» поразил, а тут… И добрый, воспитанный Лев Иванович стукнул верного, очень славного Гиви кулаком по спине — тот же схватился за голову в полном отчаянии. «Но что-то резкое сказал я в тот момент, — не забывает Яшин, — Нетто и Чохели ответили, в перебранку вмешался кто-то из форвардов: „Вот, мол, мы забиваем, а вы только пропускаете“. Мы отпарировали этот наскок. И вспыхнувший разлад не замедлил сказаться на игре».

А как же. Сначала переругались между собой оборонцы. Затем сплотились, чтобы дать отпор форвардам. Своим. Какая тут игра. А ведь Г. Д. Качалин на сборах так радовался, что команда «сдружилась». И вот рассыпалась, разрушилась обретенная крепкая дружба! Так, может, и не было ее вовсе?

Нет, была. И осталась. Просто очень много совместилось в момент злосчастного углового. Общий фактор: непередаваемое нервное напряжение, чувство ответственности плюс к тому — чарующий аромат близкой, рукой подать, победы. Затем губительные частности. Как подал Коль? Плохо, хорошо? Не то. Он подал по-любительски. Подумайте сами, у кого из профессионалов мяч ударится о траву при исполнении углового? А у данного товарища так и вышло, траектория пошла особая и, как назло, подлейшая для нас.

Что же до крика «Гиви, играй!», то рассказывает о нем впервые Мартын Мержанов на страницах «Футбола», а затем и Нетто с Яшиным в мемуарах. Сам факт этим замечанием вовсе не ставится под сомнение. Напротив. Бесспорно, Яшин желал Чохели помочь. Однако прав, похоже, А. Т. Вартанян: «Защитник, учитывая скорость полета мяча и небольшое расстояние от товарища, прореагировать, мне кажется, не успевал, как и на окрик вратаря». Опять совпало: Нетто, как профи, не хотел второго углового подряд, рассчитывая по-шахматному. Произошло же все «зевком в один ход», используя терминологию любимой Игорем Александровичем мудрой настольной игры. В самом деле, как вратарь мог сыграть, если защитник стоял на линии ворот в своем углу, а Яшин — в противоположном? Мяч-то противным колобком влетел между боковой стойкой и собственно Чохели.

Мы так долго размышляем над одним голом, потому что и в 1971 году, в зените славы (чему будет отведена специальная глава), Яшин без дополнительных вопросов, по собственному нелогичному для большинства желанию примется рассказывать об этом годами надрывавшем душу матче.

То-то и оно. Болельщикам, в числе коих и журналисты, второй колумбийский гол, на их неострый взгляд, мог показаться курьезным. А у Льва Ивановича он всю жизнь был перед глазами. И не выключишь ведь изображение…

Ну а вроде как, по всем прогнозам, отстающие в квартете колумбийцы добились в Арике 3 июня почетнейшей ничьей. Разброд и шатание в советских рядах всякий бы почувствовал, а те техничные и заводные ребята толк в футболе знали. У наших же проваливались все. Рада третий гол провел метров с девяти в упор, по центру и без малейшего сопротивления обороны. Возьми Яшин — герой, пропустил — никаких претензий быть не должно. С четвертым мячом Клингера чуть посложнее. Бесспорно, полевые игроки вновь отработали отвратительно. Темнокожий форвард оказался один на один в штрафной и явно впереди защитников в красных майках. Вратарь рискнул, выбросился на нападающего, почти преуспел. Не вышло. Как ни крути, а доли секунды, пока Клингер, не без труда проскочив Яшина, доцарапывал мяч у ворот, давали шанс обороне ему помешать. Чуть не успели. 4:4.

Под конец советский голкипер спас команду от поражения.

Когда всё это закончилось, его самого нужно было спасать. Могучий мужчина, признанный маэстро футбола, сидел и смотрел в белесые дали Тихого океана. Иногда говорил. Редко. Игорь Нетто рассказал о состоянии сборной и ее вратаря буквально через два года, в 64-м: «Как же мы отнеслись к этой непонятной и досадной ничьей? Мы были огорчены и в первые часы подавлены. Были споры и взаимные упреки. Тогда казалось несомненным, что ошибки отдельных игроков привели нас к неожиданному результату. Нападающие, забив четыре гола, считали, что поработали, как надо, и склонны были во всем, что случилось, винить защиту, не сумевшую удержать счет».