Лев, колдунья и платяной шкаф

— Это не оттепель, — остановившись как вкопанный, сказал гном. — Это — Весна! Как нам быть? Вашей зиме пришёл конец! Это работа Эслана!

— Если один из вас хоть раз ещё осмелится произнести его имя, — сказала Колдунья, — он немедленно будет убит!

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ Глава 12⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀⠀ ⠀ Первая битва Питера ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

А в это самое время далеко-далеко оттуда бобры и ребята уже много часов подряд шли, словно в сказке. Они давно сбросили шубы и теперь даже перестали говорить друг другу: «Взгляни! Зимородок!» — или: «Ой, колокольчики!»— или: «Что это так чудесно пахнет?» — или: «Только послушайте, как поёт дрозд!». Они шли теперь молча, упиваясь этой благодатью, то по тёплым солнечным полянам, то в прохладной тени зелёных зарослей, то вновь по широким мшистым прогалинам, где высоко над головой раскидывали кроны могучие вязы, то в сплошной чаще цветущей смородины и боярышника, где крепкий аромат чуть не сбивал их с ног.

Они поразились не меньше Эдмунда, увидев, что зима отступает у них на глазах и за несколько часов время промчалось от января до мая. Они не знали, что так и должно было произойти, когда в Нарнию вернётся Эслан. Но всем им было известно: бесконечная зима в Нарнии — дело рук Белой Колдуньи, её злых чар, и раз началась весна, значит, у неё что-то разладилось. Они сообразили также, что без снега Колдунья не сможет ехать на санях. Поэтому перестали спешить, чаще останавливались и дольше отдыхали. Конечно, к этому времени они сильно устали, сильно, но не до смерти, просто они двигались медленнее, как во сне, и на душе у них были тишина и покой, как бывает на исходе долгого дня, проведённого на воздухе. Сьюзен слегка натёрла пятку.

Большая река осталась слева от них. Чтобы добраться до Каменного Стола, следовало свернуть к югу, то есть направо. Даже если бы им не надо было сворачивать, они не могли бы идти прежним путём: река разлилась, и там, где проходила их тропинка, теперь с шумом и рёвом нёсся бурный жёлтый поток.

Но вот солнце стало заходить, свет его порозовел, тени удлинились, и цветы задумались, не пора ли им закрываться.

— Теперь уже недалеко, — сказал мистер Бобр и стал подниматься по холму, поросшему отдельными высокими деревьями и покрытому толстым пружинящим мхом, — по нему было так приятно ступать босыми ногами. Идти в гору после целого дня пути — тяжело, и все они запыхались. Люси уже начала сомневаться, сможет ли дойти до верха, если как следует не передохнет, как вдруг они очутились на вершине холма. И вот что открылось их глазам.

Путники стояли на зелёной открытой поляне. Под ногами у них темнел лес; он был всюду, куда достигал глаз, и только далеко на востоке, прямо перед ними, что-то сверкало и переливалось.

— Вот это да! — выдохнул Питер, обернувшись к Сьюзен. — Море!

А посреди поляны возвышался Каменный Стол — большая мрачная плита серого камня, положенная на четыре камня поменьше. Стол выглядел очень старым. На нём были высечены таинственные знаки, возможно, буквы неизвестного нам языка. Тот, кто глядел на них, испытывал какое-то странное, необъяснимое чувство. А затем ребята заметили шатёр, раскинутый в стороне. Ах, какое это было удивительное зрелище, особенно сейчас, когда на него падали косые лучи заходящего солнца: полотнища из жёлтого шёлка, пурпурные шнуры, колышки из слоновой кости, а над шатром, на шесте, колеблемый лёгким ветерком, который дул им в лицо с далёкого моря, реял стяг с красным львом, вставшим на задние лапы.

Внезапно справа от них раздались звуки музыки, и, обернувшись, они увидели то, ради чего пришли сюда.

Эслан стоял в центре целой группы престранных созданий, окруживших его полукольцом. Там были духи деревьев и духи источников, — дриады и наяды, как их зовут в нашем мире, — с лирами в руках. Вот откуда слышалась музыка.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Там было четыре больших кентавра. Сверху они были похожи на суровых, но красивых великанов, снизу — на могучих лошадей, таких, какие работают в Англии на фермах. Был там и единорог, и бык с человечьей головой, и пеликан, и орёл, и огромный пёс. А рядом с Эсланом стояли два леопарда.

Один держал его корону, другой — его знамя.

А как вам описать самого Эслана? Этого не могли бы ни ребята, ни бобры. Не знали они и как вести себя с ним и что сказать. Те, кто не были в Нарнии, думают, что нельзя быть добрым и грозным одновременно. Если Питер, Сьюзен и Люси когда-нибудь так думали, то теперь они поняли свою ошибку. Потому что, когда они попробовали прямо взглянуть на него, они почувствовали, что не осмеливаются это сделать, и лишь на миг увидели золотую гриву и большие, серьёзные, проникающие в самое сердце глаза.

— Подойди к нему, — шепнул мистер Бобр.

— Нет, — шепнул Питер. — Вы первый.

— Сначала дети Адама и Евы, потом животные, — ответил ему шёпотом мистер Бобр.

— Сьюзен, — шепнул Питер. — Может быть, ты? Дам всегда пропускают вперёд.

— Ты же старший, — шепнула Сьюзен.