Лев Ландау

В эти дни, когда советская космическая станция “Луна-9”, проделав огромный путь, впервые в истории человечества совершила мягкую посадку на Луне и успешно выполнила всю намеченную программу исследований, я думал о великих заслугах нашей отечественной науки, я думал о Николае Кибальчиче.

Кибальчич был замечательным ученым и мужественным человеком. Находясь в заточении в царской тюрьме и ожидая казни, он набрасывал идеи проекта будущей космической ракеты.

А многие другие замечательные ученые нашей родины, а наш выдающийся исследователь академик Королев! Сколько понадобилось труда и живой творческой мысли, чтобы добиться осуществления удивительного рандеву “Луны-9” с Луной.

Как известно, Луне посвящено немало живописных фантастических романов. Но, пожалуй, ни один из них не мог взволновать человеческое сознание с такой силой, как деловые сообщения ТАСС о только что совершившемся событии. Видимо, это происходит потому, что писатели-фантасты все же остаются пока еще земными людьми…

Сейчас уже завязывается горячий спор о том, кому первыми лететь на Луну — географам, геологам или физикам, и о том, когда же первые космонавты высадятся на Луне. Конечно, было бы трудно и просто легкомысленно гадать, пытаясь назвать дни и часы, но очевидно: дверь на Луну открыта, и в эту дверь вот-вот постучится первый посланец Земли…»

Однажды в гости к Дау пришел Аркадий Райкин с женой Ромой Марковной, актрисой. Дау в этот день чувствовал себя плохо. Пожимая протянутую ему руку, он сказал:

— Здравствуйте! Я большой поклонник вашего таланта, Аркадий Николаевич…

Райкин сделал протестующее движение рукой.

— …Иосифович?

— Зовите меня просто Васей! — воскликнул артист, и все засмеялись.

— Аркадий Исаакович, — наконец вспомнил Дау. — Видите, в каком я жалком состоянии.

— Не придавайте этому значения, Лев Давидович. Мы с женой приехали в Москву на гастроли. Готовим новую программу. Мне бы хотелось исполнить для вас какую-нибудь миниатюру. Дайте тему. Любую…

Не только Дау, но почему-то никто не мог ничего сразу сказать. А я предложила такое, чего даже Райкин не ожидал. Это была сценка с больным, который спрашивает у врача, не помешает ли одно лекарство другому, если он примет их одновременно.

— Нет, я этого анекдота не помню, — сказал Райкин.

— Ни у кого нет памяти — ни ближней, ни дальней, — пошутил присутствующий при разговоре доктор.

Я рассказала анекдот. Райкин разыграл его, но без блеска, без огня.

Через много лет в журнале «Юность» Рома напечатала «Два рассказа о Райкине», где описан визит к Ландау.