Лев Святого Марка. Варфоломеевская ночь

С того времени Люси стала заведовать делами фермы, и, благодаря ее энергии, дела шли весьма удачно. Чистота и порядок в доме служили предметом общего удивления друзей ее мужа, а по делам фермы она пользовалась советами Гаспара Вальяна и применяла французский способ обработки земли, в то время значительно опередивший английский, при этом нанимала в работники своих соотечественников. Мало-помалу она заменила посевы хлебов овощами, которые, благодаря хорошему удобрению и заботливому уходу, достигали такой величины и таких качеств, что приводили в восхищение всех соседей и охотно покупались горожанами. И вместо того, чтобы разориться, как предсказывали друзья Джона Флетчера, Люси стала получать с фермы значительный доход. Управляя домом и фермой, Люси не забывала и своего больного мужа, которого окружила самым заботливым уходом. В это время Люси уже отлично говорила по-английски, а муж ее выучился по-французски. В доме соблюдались обычаи гугенотов, и утром и вечером на ферму Флетчера собирались для молитвы соседи гугеноты с своими семьями и прислугой.

Когда Джон Флетчер настолько оправился, что мог осмотреть свою ферму, его поразило большое число работников: прежде их было всего четверо, а теперь работало двенадцать.

– Дорогая Люси, – сказал он с беспокойством жене, – я знаю, что ты отличный управляющий, но такая маленькая ферма, как наша, не может оплачивать стольких работников. Это может разорить нас.

– Нет, Джон, я не хочу разорять тебя. Помнишь ли ты, сколько у тебя было денег, когда, год тому назад, с тобой случилось несчастье?

– Помню: было тридцать три фунта стерлингов.

Люси вышла из комнаты и вернулась с кожаной сумкой.

– Сосчитай, Джон, – сказала она, подавая мужу сумку.

В ней оказалось сорок восемь фунтов. Пятнадцать лишних фунтов составляли в те времена значительную сумму. Джон Флетчер с изумлением взглянул на жену.

– Не может быть, Люси, чтобы все эти деньги были наши. Вероятно, твой зять помог нам!

– Ни одним пенни, – сказала она смеясь. – Деньги твои, и все они выручены с фермы. Для выращивания овощей нужно иметь больше рабочих рук, чем при посеве хлеба, и, как ты сам видишь, мы не в убытке.

Ферма благоденствовала, но хозяин ее выздоравливал медленно. Правда, его иногда носили по имению на ручных носилках, но это случалось редко, потому что такие прогулки утомляли его. Обыкновенно он лежал на кушетке в кухне фермы, откуда мог видеть, что делалось в поле, а в теплые летние дни его выносили на свежий воздух в тень большого вяза, который рос против дома.

Между тем подрастал сын его Филипп. Отец научил его читать, а когда настало время, его стали посылать в школу в Кентербери. Сам Джон Флетчер был высокого роста и отличался замечательной физической силой; до своей женитьбы он считался чуть ли не первым борцом в округе. Филипп походил на отца как силой, так и мужеством, и мать его нередко покачивала укоризненно головой, когда он после схватки со школьными товарищами являлся домой с подбитым глазом и в изорванном платье; но в таких случаях отец всегда принимал его сторону.

– Не жури его, Люси, – сказал он однажды. – Мальчику уже одиннадцать лет, пора ему уметь постоять за себя. Научи его любить Бога, быть честным, правдивым, но не мешай ему развивать свои силы. В наше время необходимо всем учиться владеть оружием. Вот и твоим соотечественникам придется скоро взяться за оружие в защиту своей жизни и веры против жестоких притеснителей, и ты сама говорила мне недавно, что многие ваши молодые люди уже собираются вернуться на родину защищать своих братьев. К счастью, наша королева протестантка, и мы можем спокойно молиться Богу по-своему. Но не то у нас было во времена королевы Марии, и может статься, что у нас снова возникнут смуты, если наша королева выйдет замуж за католика. Кроме того, всем известно, что Филипп Испанский домогается подчинить себе Англию, и потому каждый из нас должен быть готовым в любую минуту взяться за оружие для защиты веры и отечества. В Голландии и Франции наши собратья по вере подвергаются жестоким преследованиям, и легко может случиться, что мы пошлем им войска на помощь. Словом, я желаю, чтобы сын мой был не только хорошим христианином, но и храбрым воином. Вот почему я не бранил Филиппа, когда он являлся домой в синяках и в разорванном платье. Если мальчик не отстает от своих сверстников, то и в будущем будет хорошим товарищем, и потому я нахожу, что кулачный бой, в котором наши мальчики испытывают свои силы, служит хорошей подготовкой к тем рыцарским упражнениям, которым, как ты мне рассказывала, обучаются французские дворяне. К сожалению, мы, англичане, не учимся владеть оружием, у нас даже не соблюдается закон, предписывающий всем юношам упражняться в стрельбе. Но в Кентербери есть несколько благородных горожан, и среди них мы, наверное, найдем Филиппу хороших наставников.