Лев Святого Марка. Варфоломеевская ночь

Франциск не мог устоять против искушения последовать за ним и осторожно стал прокрадываться в некотором расстоянии от него. Предположения Франциска оправдались: незнакомец направился не к селению, но прошел недалеко от берега по краю острова. Вдруг Франциск услыхал удары весел, и вскоре в песок врезалась гондола как раз между ним и незнакомцем. Франциск лег на землю, чтобы его не могли увидеть. Из гондолы вышли двое мужчин и пошли по тому же направлению, куда направился незнакомец. Франциск осторожно сделал маленький обход в сторону из опасения, чтобы его не заметили поджидавшие своих пассажиров гондольеры, а затем поспешил за тремя едва видными в темноте мужчинами. После того как они прошли около четверти часа по окраине острова, они свернули в сторону от берега и остановились перед мрачным строением. Франциск слышал, как они постучали в дверь хижины, потом до слуха его долетел какой-то шепот, как будто кто-то обменивался вопросами и ответами. Затем все вошли в хижину, и дверь захлопнулась за ними.

Когда Франциск, выждав несколько минут, добрался до этого места, то очутился перед развалившейся хижиной, стоявшей между двух песчаных бугров. Окна были закрыты ставнями, и изнутри не проникало даже луча света.

Осторожно обошел Франциск вокруг хижины, присел на корточки в углу у двери и стал выжидать.

Вскоре он опять услыхал приближавшиеся шаги; какая-то темная фигура трижды постучалась в дверь, и на этот стук откликнулся изнутри чей-то голос.

– Кто там?

– Добрый друг!

– Пароль?

– Месть врагу!

Франциск, напряженно прислушиваясь, услыхал шум, как будто отодвигали задвижку, дверь открылась и тотчас же опять закрылась за вошедшим.

Явились еще четыре новых лица, и каждый раз из хижины задавались те же вопросы, на которые следовали те же ответы, а потом опять все затихало. Франциск растянулся на песке и своим кинжалом начал сверлить дыру в деревянной стене хижины; бревна ее были такие ветхие, что легко поддавались его усилиям.

Приложившись глазом к сделанному отверстию, он увидел около двенадцати сидящих за столом мужчин.

Из числа сидевших, лица которых были обращены в его сторону, он знал только трех или четырех; все они были из знатных семейств. Двое из них были членами Совета, но не принадлежали к Совету Десяти. Один мужчина, сидевший во главе, что-то говорил, но как ни старался Франциск расслышать его слова, он не мог понять ни одного слова. Он осторожно привстал, сгреб в кучу песок, чтобы скрыть сделанное им в стене отверстие, замел свои следы и прошел на другую сторону хижины, где опять просверлил дыру. Теперь он мог разглядеть лица тех, кто раньше сидел к нему спиной, и тотчас же он признал в одном из них Руджиеро Мочениго. Сидевший с ним рядом человек был незнаком Франциску, но по одеянию его можно было принять за венгерца, а другие трое были, по-видимому, не из дворян. Прошел почти час, пока Франциск был занят сверлением и подслушиванием, так что он счел за лучшее вернуться к лодке. Стараясь тщательно скрыть всякие следы своего пребывания, Франциск поспешно направился к гондоле.

– Слава богу! Наконец-то вы вернулись, – встретил его Джузеппе. – Меня даже лихорадка стала трясти, пока вы пропадали. Добились ли вы чего-нибудь?

– Как сказать! Я узнал только то, что они затевают какой-то заговор. Некоторых из участников я знаю, но о чем они говорят, не знаю – я не мог разобрать ни одного слова.

– Я думаю, что в другой раз вы не согласитесь ехать сюда, синьор: вы знаете, что иметь дело с заговорщиками опасно. Кто дорожит своей жизнью, тот не должен наживать себе врагов в Венеции.

– Да, это я знаю отлично, Джузеппе, и мне надо обдумать это дело.

Не прошло и четверти часа, как вернулся их пассажир. Франциск был очень рад, что не остался дольше на опасном посту около хижины. На этот раз они сделали большой крюк на обратном пути и, въехав в город по одному из многочисленных каналов, благополучно добрались до места без всяких помех. Незнакомец вручил Джузеппе деньги и сказал:

– Я не знаю, когда вы опять понадобитесь мне, но я напишу час на колонне, как мы уговорились. Не пропускайте ни одного дня без того, чтобы не справляться там; даже если там ничего не будет обозначено, то поджидайте меня здесь в половине одиннадцатого. Может так случиться, что вы вдруг мне понадобитесь.