Лев Толстой

С. Л. Толстой в «Толстовском ежегоднике» (1913) рассказал о том, как составлялось опровержение.

Газетное сообщение было прочитано сыновьями тогда же. Опровержение задумали Илья и Лев: «Брат Лев даже написал редакцию такого опровержения».

Что стало с редакцией Льва Львовича, Сергей Львович не пишет и продолжает так:

«Я тогда составил нижеизложенное письмо и решил поместить его в газеты. Но как и куда? Сообразив, что скорее всего его напечатает „Новое время“, я отправился к А. С. Суворину. Он меня принял и откровенно сказал, что охотно поместил бы мое опровержение, если бы не боялся за судьбу „Нового времени“, в то время уже имевшего за собой два предостережения.

– Впрочем, вот что, – сказал мне Алексей Сергеевич, – я спрошу самого Константина Петровича (Победоносцева), не встречает ли он препятствий к напечатанию вашего опровержения.

Оставив Суворину свое письмо, я ушел в уверенности, что оно напечатано не будет, однако, к моему удивлению, вскоре оно появилось в «Новом времени». Обращался ли А. С. Суворин к Победоносцеву или нет, я не знаю».

Вероятно, опровержение было составлено коллективно или, по крайней мере, было согласовано с братьями. Вероятно, оно напечатано после согласования с Победоносцевым: А. Суворин был осторожен.

Опровержение чем-то удовлетворило Победоносцева. Вот оно:

«М. Г. г. редактор! В „Новом времени“ от 8 мая было помещено извлечение из всеподданнейшего отчета г. обер-прокурора Св. Синода за 1887 г. относительно „распространения в Кочаковском приходе миросозерцания и нравственных убеждений графа Л. Н. Толстого“, в котором мы прочли между прочим, что граф Толстой „уже не имел возможности в прежних размерах оказывать крестьянам помощь из своего имения, так как старшие его сыновья начали ограничивать его расточительность и преследовать проступки против его собственности и уже не дозволяют хищнически хозяйничать в его имении“.

Заметив, что отец признает действительною лишь помощь, оказываемую личным трудом, а при таком воззрении нет места расточительности (это видно из его сочинений, а также из отчета г. обер-прокурора, где говорится, что граф Толстой при случае оказывал помощь бедным «своими трудами»), и не касаясь всего прочего в отчете, мы, старшие сыновья гр. Л. Н. Толстого, считаем своим долгом печатно заявить, что мы не только никогда не позволили бы себе ограничивать расточительность отца, – на что мы не имеем никакого права, – но что мы сочли бы неуважительным всякое с нашей стороны вмешательство в его действия.

Надеемся, что газеты, поместившие извлечение из всеподданнейшего отчета г. обер-прокурора, не откажут перепечатать настоящее письмо.

Примите и проч.

Старшие сыновья графа Л. Н. Толстого Сергей, Илья, Лев Толстые».

Обер-прокурорский отчет носил провокационный характер. По царским законам над «расточителем» по заявлению родных могла быть назначена опека. Отчет как бы вызывал наследников к действию.

Угроза была реальна, нападение было хорошо задумано.

Правительство, вероятно, хотело отвести от себя упреки мировой общественности, выдвинув заслоном требование семьи, или же сделать семью как бы надсмотрщиком над Толстым.

Сыновья не пошли на провокацию, но в их опровержении буквально курсивом подчеркивался трудовой характер толстовской благотворительности. Несмотря на искренние заявления об уважении к отцу, этот курсив уже как бы ограничивал его деятельность.

Это опровержение предваряло отказ Толстого от имущества и, может быть, побуждало его совершить это.

При всей своей лояльности к отцу опровержение свидетельствовало о том, что семья Толстого не поддерживает его и только «не вмешивается в его действия». Этого показалось достаточным для того, чтобы письмо было напечатано.

Сведения о хозяйственных столкновениях кого-то с крестьянами, которые «хищнически хозяйничают в его (Толстого. – В. Ш.) имении», тоже были точны; столкновения эти все возрастали.

Всеподданнейший отчет обер-прокурора Священного синода содержал еще одно место, не приведенное в «Новом времени», но переданное П. Бирюковым в «Биографии Л. Н. Толстого».

«…вред Л. Н-ча парализуется благонадежным состоянием семьи Л. Н-ча, которую графиня ведет в духе православия и которая не дает Л. Н-чу вести свою тайную пропаганду». В перепечатку «Нового времени» эти слова не попали, не попали они и в опровержение сыновей, которые остались в пределах отрывка, напечатанного в «Новом времени».

Софья Андреевна в опровержении не упомянута.

Правительство принимало Софью Андреевну не только как милую даму, но и как своего возможного союзника.

Софья Андреевна этого не опровергала.

III

Вернемся в зал императора.

Разговор шел в самых благоприятных тонах.

Царь спросил о здоровье детей и, узнавши, что у младшего ветряная оспа, сказал, что это не опасно, только бы не простудить.

Софья Андреевна была обласкана.

Все это было очень благопристойно. Софья Андреевна на вопрос царя о «Крейцеровой сонате» ответила, что Лев Николаевич не переделает повесть, потому что она «ему противна стала».