Лев Троцкий. Враг №1. 1929-1940

Поначалу Навилль и его соратники, подчиняясь авторитету своего кумира, дали согласие на участие в новом еженедельнике, хотя не прекратили издания своего журнала, на чем, впрочем, Троцкий не настаивал. В первом номере «Ла верите» была опубликована написанная Троцким «Декларация»[112], в которой давались оценки мировой и внутрифранцузской ситуации и формулировались задачи сторонников левой оппозиции, как они виделись Троцкому. Автор документа полагал, что официальная французская компартия не способна использовать те преимущества, которые предоставил ей экономический кризис. Ситуация, благоприятная для решительного наступления и прихода к власти, может ускользнуть, если ею не воспользоваться правильно. Между тем левая оппозиция расколота, она занята внутренними спорами, а не деятельностью в пролетарской среде. Именно установление внутреннего единства и сосредоточение усилий на работе в массах были теми главными проблемами, на которых должны были, по мнению Троцкого, сконцентрировать внимание французские коммунисты-оппозиционеры.

Троцкий высказывал удовлетворение тем, как издается французский еженедельник, и в ряде писем ставил его в пример организациям своих сторонников в других странах. По его указанию Молинье, Навилль и другие, менее известные деятели французской оппозиции, в апреле 1930 г. провозгласили создание Коммунистической лиги Франции. Однако добиться сколько-нибудь существенного увеличения ее численности не удавалось, хотя организаторы прилагали для этого самые энергичные усилия. Хейженоорт писал, что через два года после провозглашения Лига насчитывала «не более чем примерно двадцать действительных активистов». В рабочие дни по вечерам они продавали газету на станциях метро; по воскресеньям — в рабочих кварталах Парижа. Но ночам — расклеивали листовки на афишных тумбах, хотя их часто задерживала полиция — не потому, что распространялись «подрывные издания», а по той причине, что на листовки не были приклеены соответствующие марки, без которых их не разрешалось распространять. А на марки не было денег[113]. В общем, с «работой в массах» обстояло не очень хорошо.

Несмотря на свою малочисленность, Коммунистическая лига вскоре после создания стала ареной ожесточенных внутренних ссор и дрязг, которые, как оказалось позже, являлись характерной чертой всего троцкистского движения, незначительного количественно, по-сектантски замкнутого, не удовлетворенного результатами своей деятельности, склонного обвинять в этих неудачах других и друг друга. Троцкий был раздражен и расстроен внутренними конфликтами в той организации, которую он считал своим первым политическим детищем. Он пытался сохранить позицию независимого судьи, посредника, заботливого отца, но эта роль ему не очень удавалась. Главными соперничавшими руководителями были Молинье и Навилль. Принципиальных расхождений между ними не было, но оба стали распространять друг о друге всевозможные слухи и гадости. Имея в виду весьма благоприятное впечатление, которое Молинье произвел на Троцкого во время посещения Принкипо, нежелание Троцкого расставаться с собственными иллюзиями, его политическое упрямство, да и, вероятно, чувство вины перед Раймоном за сына, уведшего у Рай-мона жену, симпатии Троцкого оказались на стороне Молинье, хотя Троцкий пытался это скрыть и призывал обоих соперников к примирению. Между тем Раймон вместе со своим братом Анри, тоже троцкистом, наряду с политической деятельностью занимался коммерцией. Братья владели так называемым Французским институтом сборов, бизнесом, скупавшим просроченные счета и вышибавшим из должников деньги путем угроз и шантажа[114]. Если к этому добавить, что Молинье был вспыльчив и однажды во время дискуссии опрокинул на Навилля стол, за которым сидели спорщики[115], картина становилась совсем живописной.