Левая политика. 2010 № 13 -14. Варварство, социализм или...

В контексте существующих проблем, считает Крауч, надо бы прислушаться к инновативным идеям антиглобалистов, часто невидимым за их выступлениями и акциями, состоящим в серьёзном поиске новых форм демократии и интернационализма, которые не сопровождались бы антииммигрантской политикой. Он напоминает нам, что период относительно максимальной демократии, связанный с социальным компромиссом сер. XIX века, начался во многом и благодаря разрушительным и насильственным действиям, в которых обвиняют антиглобалистов сегодня. Ведь гражданское общество — это и есть те социальные движения, которые преследуют некие утопические цели, в которых формируется идея общего блага.

Примечания_ [94]^[91][92]

Империализм от зародыша до титана

Василий Колташов

Борис Кагарлицкий. От империй — к империализму. Государство и возникновение буржуазной цивилизации. М.: Издательский дом Государственного университета — Высшей школы экономики, 2010

Всё, что мы знаем о настоящем, можно понять, только поняв оставленное в прошлом. Империи лишь кажутся чем-то простым и ясным. Обилие книг на эту тему не устраняет дефицита качественного анализа. Во множестве теорий легко запутаться. Но если задача — достичь истины, то начинать нужно с фактов, взятых в “философские перчатки” логики-диалектики.

Существует легенда, будто Ленин обладал техникой особо быстрого чтения и мог за считанные часы охватить десятки сочинений. Так он якобы читал почти всё, что выходило по волновавшим его темам. В действительности он только пролистывал большинство книг. Заинтересовавшие его работы читались внимательно — с конспектом и карандашом. Пустые и малополезные произведения оправлялись обратно — туда, откуда брались. Русских революционеров учил читать Николай Чернышевский. Он полагал, что развитому человеку необходимо уметь выделять содержательные тексты и отбрасывать то, что отнимает время, ничего не давая взамен.

В наши дни книг, неспособных интеллектуально обогатить читателя, стало значительно больше, чем когда-либо прежде. Отчасти виной тому — застой в официальной гуманитарной науке (если не сказать — деградация) и её жёсткая правая идеологизация. Намного сложнее стало выбрать действительно ценную работу в потоке новинок. В сфере социально-экономического знания дело обстоит особенно печально, и потому новая книга Бориса Кагарлицкого «От империй — к империализму» заслуживает самого внимательного отношения. Появление этой работы — важное событие российской интеллектуальной жизни. Интересна она и тем, что представляет современный марксистский анализ движения человечества от мира империй к миру империализма.

Работа «От империй — к империализму» посвящена развитию капитализма от эпохи добуржуазных государств до наших дней, времени корпораций и империалистической гегемонии. «Империи» — такова ключевая тема книги Кагарлицкого. Первая особенность работы — это стремление автора двигаться не от своих гипотез к фактам, а от конкретного исторического материала к научным заключениям. Вместо создания новых «научных» мифов, Кагарлицкий разоблачает их с помощью ценнейшего материала — восстановленной им картины реальных событий истории. Следуя словам Маркса о том, что товарное обращение есть исходный пункт капитала, Кагарлицкий начинает своё исследование со средневековья и даже более ранней эпохи — древней Греции. Но что соединяет все эти далёкие времена с нашим временем?

От древнейших и средневековых империй, больших и малых — торговых, исследование движется к империализму современности. В процессе этом воссоздаётся (подчас с крайне любопытными деталями) противоречивая логика исторического развития. Подчинено оно прогрессу экономики. Но Кагарлицкий, в отличие от многих других исследователей, стремится показать процесс не упрощённо. Чтобы понять медленные эволюционные фазы мирового развития, необходимо понять кризисы. Автор не ставит себе задачи добраться до всех великих хозяйственнополитических потрясений. Это было бы невозможно в одной работе. Но на нескольких больших кризисах он останавливается детально. Это, прежде всего, европейский кризис XIV столетия и уже намного более широкий кризис середины XVII столетия. Что даёт нам их разбор?