Левая Политика. Левые в России

Итак, отец у него — азербайджанец, мать — русская. Семья жила в Туркмении. Потом отца посадили, он умер, а мать с детьми уехала в Нижегородскую область. Это уже всё было в начале 90-х. Время было тяжёлое, работы не было. Герою вроде бы повезло — устроился в местный ресторан барменом, но там не сложилось, поссорился с местным начальником (который, пьяный, обозвал его чуркой), после чего уехал в Москву. А Москва — большой злой город, но работу в нём найти легко. Торговал массажёрами, потом офис открыл, потом прогорел, потом занимался автобусными перевозками, потом ремонтом квартир, а ближе к концу — уже заведовал строительными объектами. Всё это давалось непросто, постоянно приходилось преодолевать препятствия в виде ментов и бандитов. Герой уверенно пробивался наверх: сначала снимал угол у старушки на окраине, затем переселялся всё ближе к центру — жил и на Новослободской, и даже на Садовом кольце.

Евгений Алиев (он же Эдуард Багиров) переживает и первую большую любовь. У девушки Иры есть муж, который часто уезжает в командировки. Она мужа вроде любит, но Евгений настойчив, красиво ухаживает. Муж подозревает. Ира долго не может сделать выбор, но потом всё-таки бросает любовника. Однако с мужем отношения уже не те: его выгоняют с работы, он пьёт и бьёт Ирину — не может простить ей неверности. Героиня забеременела, и Алиев забирает её, попутно набив мужу морду. У неё рождается мёртвый ребёнок — и поэтому психологический кризис, все дела. В общем, они с Евгением всё-таки расстаются навсегда. Евгений же продолжает упорно работать и повышает свой достаток. И всё же человек он тонкий, чувствующий, любит Бетховена и литературу. Осваивает Интернет — там много интересного, в частности Литпром. ру (действительно есть такой сайт, можете проверить!). И вот на этом сайте многие люди с непростой судьбой размещают свои художественные тексты. Евгений знакомится там с Олегом, литератором, который ещё занимается ремонтом квартир. Евгений тоже начинает заниматься этим бизнесом и быстро выходит на высокий уровень. Он отвечает за несколько объектов, на которых работают гастарбайтеры из Молдовы. Подмосковные бандиты требуют денег, и перед героем встаёт серьёзная нравственная проблема: заплатить бандитам и спасти свою жизнь, или рабочим — и спасти свою совесть. Евгений делает выбор в пользу второго варианта.

Прочитав книгу за пару часов, я поймал себя на мысли, что, вероятно, в ней действительно нет ни единого слова неправды. И гастарбайтеры, и москвичи-расисты, и менты-фашисты, и чиновники-взяточники, и бизнес дикий, и регистрация, и стремление, вопреки обстоятельствам выжить и остаться. «Эта книга близка миллионам», — говорит обложка, и с этим трудно поспорить. Текст насыщен подробностями — вот знакомая станция метро, вот под вымышленным именем чей-то общий знакомый. Герой посещает бар «Дуэт», который и я очень хорошо помню. Возможно, несколько лет назад мы с Евгением-Эдуардом сидели за соседними столиками, слушали одну и ту же популярную песню, заказывали пиво у одного официанта. Жизнь в Москве — сложная штука, складывается она по-разному, раскидывая жителей соседних квартир по разным социальным и политическим корзинам. Эдуард Багиров — гастарбайтер, полуазербайджанец без российского гражданства — выбивается в люди, уважает сильных и отверженных, ненавидит ментов и фашистов. Дмитрий Нестеров, автор другой отшумевшей физиологической книги «Скины: Русь пробуждается», москвич из простой рабочей семьи, решил посвятить себя борьбе против гастарбайтеров и инородцев, и уважает только русских «с района». И «Скины» — тоже «книга, которая близка миллионам». Выводы каждого автора неотделимы от окружающих их вещей, от того, что каждому из них довелось увидеть, услышать, потрогать. За пределами этого исчерпывающего опыта — чёрная бездна незримой взаимосвязи тысяч подробностей, случайных встреч, неподслушанных бесед за соседним столиком в кафе. Между тем именно выявление этой связи, выход за пределы самого себя и составляет предмет литературы с большой буквы, литературы, остающейся в истории монументом своей эпохи. Переживание времени начинается именно там, где заканчивается «голая жизнь», не соотносимая с большой жизнью человеческой общности. Необходимо определённое отстранение, способность, оставаясь внутри реальности, уметь в то же время встать немного над ней, чтобы по-настоящему рассказать о своём времени. Писатель не должен изучать мусор повседневности под микроскопом, но должен уметь найти в нём то что нужно, самое общее, самое характерное, самое обыденное, а потому самое главное.