Левая политика. Предварительные итоги.

Именно в этот период в молодёжной организации левых сложилась группа лидеров и активистов, поставивших перед собой цель обновления партии. «Молодые левые» (Ung Vanster) характеризовали себя как «революционную организацию, связанную с реформистской партией». Они активно включились в антиглобалистское движение, одновременно объявив о том, что (в отличие от официальных лидеров) не видят причин стесняться коммунистического и марксистского прошлого партии. Молодёжное крыло выдвинуло целую группу новых лидеров и активистов, таких как Арон Этцлер, который впоследствии возглавил газету Flamman, Али Эсбати, ставший ведущим идеологом партии, Хеннинг Зюсснер, ответственный за международную работу (он, в частности, представлял «Молодых левых» в Вологде). Начинается и активный поиск единомышленников. Легче всего было найти их в соседней Норвегии, где среди молодёжи Социалистической левой партии происходили схожие процессы. В России завязались контакты с коллективом Института проблем глобализации, позднее преобразовавшимся в ИГСО.

В 2004 году лидерство в партии захватило левое молодёжное крыло, что вызвало скандальные уходы многих прежних лидеров и аппаратчиков, депутатов парламента, включая бывшего лидера ЛП Гудрун Шиман. Как грустно пошутил один из партийных идеологов Стефан Сьёберг, «мы вносим в квартиру мебель, а они поджигают дом». Однако на выборах 2006 года ЛП, несмотря на кампанию, развёрнутую против неё буржуазной прессой и бывшими товарищами, набрала около 6 % голосов и сохранила свои позиции в парламенте. Преодолев кризис, шведские левые начали увеличивать своё политическое влияние.

Первый совместный семинар «Левой политики» и ЛП прошёл в Кирове в январе 2007 года. Второй семинар, назначенный в Вологде на декабрь, планировался как международный с участием представителей Белоруссии и Украины. Однако из Белоруссии никто не прибыл, а с Украины приехал лишь Захар Попович, выступавший от имени Организации Марксистов (ОМ).

Опыт украинской ОМ обсуждался на конференции очень подробно. Ведь она может рассматриваться как единственный пока пример новой левой структуры на территории бывшего Советского Союза, которой удалось занять устойчивое место в политической жизни общества. Разумеется, ОМ не смогла стать значительной политической силой на Украине, да этого и нельзя ожидать в условиях почти полного отсутствия ресурсов и ограниченного доступа к масс-медиа. Однако Организация оказалась единственным политическим проектом, построенным снизу без участия старой номенклатуры и олигархии. Несмотря на широкий идейный плюрализм и серьёзные разногласия по многим вопросам, особенно теоретическим, ОМ сохранила единство. Показательно, что Левый Фронт, который пытались построить в России в тех же 2005–2006 годах почти одновременно с украинскими товарищами, распался, не просуществовав и года.

С другой стороны, как отмечали многие участники вологодской дискуссии, Организация Марксистов Украины вряд ли может быть образцом для российских левых. Она возникла в специфической обстановке сразу после «оранжевой революции», когда левым было принципиально важно заявить об отказе от участия в политических играх на стороне одной из двух буржуазно-олигархических группировок («голубых» или «оранжевых»), Одним из важных в стратегии развития ОМ был расчёт на продолжающийся кризис официальных «коммунистической» и «социалистической» партий, метавшихся между буржуазными блоками. Если для СПУ эти метания оказались фатальными, то КПУ смогла в итоге занять собственную позицию, удержав избирателя. Как заметил член редакционного совета «Левой политики» Алексей Козлов, «на данный момент среди украинских партий КПУ смотрится наиболее достойно».

В подобной ситуации перспективы быстрого роста ОМ исключительно за счёт заполнения политического вакуума выглядят сомнительными. Встаёт вопрос о собственной наступательной политической линии. Этот вопрос в разных формах несколько раз звучал в зале, но не получил однозначного ответа.

По мнению большинства участников дискуссии, нет оснований надеяться, будто становление новой левой партии в России станет возможно по мере распада КПРФ. Разрушение старой оппозиции, если оно не будет связано с формированием новой (и вызвано этим), скорее деморализует активистов левых организаций, чем даёт им реальные политические ориентиры. Упадок КПРФ является реальным фактом, но он может продолжаться долго, причём здесь имеет место скорее обратная зависимость. Именно потому, что левой оппозиции в стране нет, партия Зюганова может сохранять своё положение, несмотря на постоянные провалы, поражения и предательства.

Перспектива создания объединённой организации левых в России, активно обсуждавшаяся в Вологде, зависит от нашей способности выстроить единую политическую линию, причём выстроить её наступательно, опираясь на новые социальные движения и в первую очередь на поднимающееся новое рабочее движение. Именно поэтому дискуссия о взаимоотношении левых с рабочим движением оказалась центральной темой вологодской конференции.