Левая политика. Текущий момент

Именно поэтому наши державники так отчаянно пытаются разглядеть в Путине долгожданного императора. И уже почти получается. Сами видите, государство у нас — сильнее некуда (по крайней мере, в том, что касается внутренних дел), власть — вполне единоличная, чиновничья пирамида — сильна, стройна и уже почти всепроникающа, человеческая личность практически ничего не значит… Чем не империя?

Правда, нужно оговориться: державность вовсе не является идеологией правящей бюрократии. Сами подумайте: зачем этим господам империя (хоть с большой буквы, хоть с маленькой)? Им и без того хорошо — а в империи ещё и работать придётся.

Но державность — это как бы защитный кокон вокруг бюрократии (недаром Путин с первых месяцев начал разыгрывать эту карту). Общая схема такова: если человек мечтает о создании/воссоздании империи, то он не станет выступать против существующего государства и стремиться к его разрушению. Скорее наоборот, такой державник будет всемерно помогать государству в надежде, что со временем из него вырастет империя. Особенно если во главе его стоит такой деятель, как Путин — которого журнал «Русский дом» ещё в 2000 году объявил двойником Юлия Цезаря.

Путин — тот, которого мы все знаем — вырос из мечты об империи. Он, можно сказать, весь состоит из имперской риторики (не путать с политикой — тут он ведёт себя как обычный ограниченный бюрократ, коим на самом деле и является). И чем меньше Российская Федерация становится похожа на империю, тем больше ею притворяется.

Что любопытно, в этом же направлении действует и оппозиция. Кажется, что они с властью (начиная с 2000 года) состязаются — кто кого «переимперит». Все оппозиционные партии (разумеется, парламентские — о других сейчас речь не идёт) наперебой заявляют, что они — государственники, что они хотят сделать Россию великой державой (как вариант — «возродить» её) и помочь ей занять подобающее (подразумевается, что достаточно высокое) место в мире. Как ни странно, особенно на этом поприще отличилась именно КПРФ: в рассуждениях её лидеров и идеологов слово «государство» упоминается почти исключительно в положительном контексте (разумеется, без упоминаний о его буржуазности), а СССР предстаёт как прежде всего империя, а уж потом — всё остальное.

Впрочем, странным этот факт кажется лишь на первый взгляд. Поскольку КПРФ в своей пропаганде эксплуатирует ностальгические (и, в меньшей степени, реваншистские) настроения, великодержавная риторика в её устах вполне уместна.

Однако на этом поле оппозиция неизменно проигрывает власти. Да это и закономерно. Зачем нам какая-то невнятная будущая империя, если господин Путин уже сказал, что мы должны сделать Россию единой, сильной? Мечтаешь об империи — так помогай Путину её строить. Да и в любом случае стремиться к великодержавности и при этом выступать против власти — как-то странно, вы не находите? Борьба с властью не может не ослабить государство — но как же тогда быть с империей?

СССР — ситуационная империя

Но большинство державников видит свой идеал в Советском Союзе. Вот вам, дескать, великая держава — так сказать, Империя, которую мы потеряли. Профукали, прохлопали ушами, чтоб не сказать покрепче.

На первый взгляд так оно и есть. Если не по всем признакам, то по большинству из них СССР был империей.

Однако давайте приглядимся к нему повнимательней. И начнём, пожалуй, с названия. «Союз… республик» — странноватое название для империи, вам не кажется? Оно подходит скорее для какого-то надгосударственного образования, для международного содружества — но не для великой державы с мощной центральной властью.

Бросается в глаза и то, что в этом названии нет никакой привязки ни к конкретной территории, ни к конкретному народу. «Союз Советских Социалистических Республик» вполне мог бы существовать где-нибудь в Африке или в Латинской Америке. Лишь бы там существовало несколько республик, они были советскими и социалистическими, и при этом объединились в союз.

Известно, что первоначально предполагалось: таким Союзом со временем должен был стать весь мир. После мировой революции всем странам мира предстояло стать советскими социалистическими республиками — и образовать союз. Ну а пока что такой союз возник лишь там, где это позволили обстоятельства — на части территории Евразии.

Таков СССР по своему изначальному замыслу. Однако в процессе становления ему и впрямь пришлось обрести многие черты империи: сильную (скорее даже сверхсильную) центральную власть, разветвлённую бюрократию и т. п. Могла ли индустриализация 30-х годов быть проведена не в империи? Если и могла, то вряд ли мы об этом узнаем — фраза о сослагательном наклонении в истории давно уже стала расхожей банальностью.