Левантевски, шприц!

Левантевски выкатил глаза и принялся с утроенной энергией и нечеловеческой скоростью жевать и глотать. Лиза огляделась. Затем приоткрыла маленькое окошечко в стене, которое работало как переговорное устройство и попросила:

– Эй, Арч, у нас вызов – подвезешь?

Вызов оказался очень веселым. Для начала они приехали в какую-то деревеньку, полную низеньких каменных домишек с забавными разноцветными крышами.

– Ну вот, – принялся ворчать Левантевски, направляясь к двери, возле которой нетерпеливо подпрыгивала толпа встречающих, все они были невысокими и коренастыми, – терпеть не могу ездить к гномам! У них пока дойдешь до нужной комнаты набьешь три шишки, два сотрясения и одну черепно-мозговую травму.

– Не ворчи, – улыбнулась Лиза, глядя как кучка гномов разлилась вокруг них озерцом, приветливо дергая их в сторону двери и что-то тараторя. Один попытался отнять у Левантевски чемоданчик, но фельдшер так зыркнул, что гном сконфузился и спрятался за спинами остальных.

– Так, уважаемые, рассказывайте что у вас тут произошло, – громко обратилась Лиза ко всем сразу. И гномы заговорили разом, загомонили, замахали руками, запричитали так, что она чуть не оглохла, а Левантевски и вовсе зажал уши руками. – Тише, тише, не все сразу. Вот вы, – ткнула она наугад пальцем, – от имени всех, пожалуйста, торжественно доложите обстановку.

– Да дед у нас приболел малысть, – залопотал молоденький гном, смешно корча озабоченную рожицу, – чаго-то за грудь держыцца и все жалуецца да жалуецца. Так-то он у нас крепкий, несмотря на возраст, но вы все жы поглядите на няго. А то вдруг помирать собралсы.

Лиза неопределенно хмыкнула и вошла в дом, почти не нагибаясь – пригодился новый рост. Левантевски же, пыхтя и страдая, согнулся почти вдвое, пролезая вслед за ней. Вскоре они оказались в жарко натопленной, несмотря на теплую погоду, комнате. Там, на кресле с огромными, причудливо выгнутыми салазками, покачивался сморщенный как печенная картошка гномик, сердито попыхивая трубкой. На его коленях, любовно замотанных в плед, лежала какая-то кривая палка с блестящим набалдашником.

– О! Призвали-таки знахарей на мою голову, – сердито приветствовал он развеселую толпу, – а чаго вы сделаити мне? Чаго пригнали-то сюды, я вас спрашиваю? Мне почитай уже седьмая сотня лет пошла, имею право не скакать козлищем. Я, сталбыть, мужичина уже солидный.

Левантевски со вздохом облегчения выпрямился – потолок здесь был выше, чем в коридоре, куполом выгибаясь вверх. Лиза подошла к старому гному, который так энергично качался, словно пытался ускакать отсюда верхом на кресле.

– Здравствуйте, – вежливо начала она, – ну вот, мы приехали. Родственники ваши нас вызвали. Рассказывайте, что у вас случилось.

Дед вдруг надулся, побагровел и торжественным тоном заговорил:

– Когда я еще был молодым и мог слышать как мышка писает за три холма от меня…

– Дедулечка! – Громко и очень внятно сказала Лиза прямо в его мохнатое ухо. – Жалуетесь на что? Где болит?

– О-ох, ох! Да вот туташки болит! – И ветхий гном прижал сморщенную ладонь к груди. – Сярдешко, понимаш, болит и душу тревожно щемит когда я гляжу на енту молодёшш бестолковую! – И он грозно взмахнул кривой клюкой, едва не прибив фельдшера.

– Он нам весь вечер толкует как у няго в грудях-то болит, – скромно сообщил юный гном из дальнего угла, куда он скрылся, явно опасаясь клюки своего деда, – трогает там и все толкует «душша, мол, болит, какие вы все бестолочи».

– А то и правда так! – Внезапно завопил дед и приподнялся, вертя своей клюкой будто вертолет. – А нешто ж вы туповастые такие, что даже камень для постройки оббить не способны! Али шахту под самоцветы правильно рассчитать!

– Дед, дак ведь зачем оно нам надо? Все уже давно магией это делают, – торопливо проговорил еще один внучок из-под кресла.

– А вам все магию подавай! Совсем усе скоро без рук останетесь! Тупые! Безрукие! Все за вас махия ваша делает, понимаш! – Вопил дед без устали, не забывая при этом ловко тыкать своей палкой в родню.

– Да деееда, – проныл один из внуков, – да больно жа!

– Вы его заберите куда-нить! – Вдруг тихо шепнул еще один голос Лизе прямо на ухо. – Не выдержим жа, приколотим нечаянно, такое он тут выделывает.

– Я ття приколочу, мышь бесхвостая! – Освирепел окончательно дед, который до этого с трудом слышал как к нему обращаются. – Я ття, жабеныша обсиканного, так приколочу, шо долго колотиться ишшо буш!

Лиза набрала побольше воздуху в грудь, глядя как кутерьма вокруг набирает обороты. Дед самозабвенно орал и лупил окружающих палкой, внуки хором ныли и требовали свезти его хоть куда-нибудь, можно даже в приют при храме.

– Ша!!! – Рявкнула Лиза. Внуки разом вздрогнули и застыли. Один, самый нервный, упал в обморок. Гном-дедуля прокашлялся и погрозил своей палкой всем по очереди. – Оружие сдаем. Давайте-давайте.

И Лиза требовательно вытянула перед собой руку.

– Я вам взамен кое-что другое дам, – подмигнула она лукаво и гном вдруг расплылся в сальной улыбке:

– За титьку потрогать дашь?