Левиафан. Черное Солнце (СИ)

Две половинки неудачливого налетчика еще не опали, а клеймор уже взвился в воздух – направляющий импульс, заданный мускулами воина, удесятерялся за счет неимоверного веса оружия. Второй минотавр запоздало вскинул секиру, выставляя блок, но клеймор с легкостью рассек древко, сжимавшую оружие руку, а потом и самого минотавра – от левого подвздошья до правой ключицы. Верхняя часть минотавра начала плавно съезжать с нижней, у которой в следующее мгновение подломились колени, а полуголый воин с клеймором уже шагнул к следующему врагу.

Одновременно с этим два ифрита, застывшие над Мидасом со вскинутыми для атаки клинками, получили по стреле точно промеж глаз и с шелестящим грохотом попадали на землю. Фригийский царь не стал терять время и атаковал недобитого тритона.

Карн все же метнул вторую секиру, но бросок вышел не слишком точным – оружие вонзилось нагу в плечо, а не в голову, куда метил парень. Затем он начисто потерял истинное зрение и минотавр вышел из-под его контроля, на пару со змеем бросившись на безоружного парня. Первому клеймор отделил голову от тела, второму стрела вошла точно в рот, переломав все зубы и обратив гортань в кровавый ад.

И оказалось, что все кончено. Они оба были живы, а двадцать четыре налетчика в считанные секунды обратились хлюпающими кулями плоти. Мидас мотнул головой, отгоняя усиливающуюся слабость, а Карн, обнаружив, что истинное зрение вновь вернулось к нему, сконцентрировался на своих спасителях.

Внешняя аура воина с клеймором напоминала горное озеро – равнодушная и холодная. Прикосновения к ней были неприятны и парень решил не пытаться проникнуть за первый энергетический барьер, тем более, что он не ощущал никакой агрессии.

Мидас же видел мужчину физическим зрением и от него не укрылась сухая атлетичность могучей фигуры. У воина были выдающиеся грудные мышцы, крупные плечи и рельефные бицепсы. Его предплечья избороздили жгуты синих вен, а бедра и икры казались высеченными из цельной скалы. У него были серо-голубые глаза, короткая и довольно редкая борода и длинные седые волосы, заплетенные в несколько тугих косиц, перехваченных на шее и за спиной простыми кожаными ремнями. Он смотрел угрюмо, но не злобно.

Вторым спасителем оказалась невысокая стройная женщина с чуть полноватой, но изящной фигурой. У нее были довольно необычные черты лица – вроде бы красивые, но красота эта казалась дикой, необузданной, а потому не вызывала симпатии. Зеленоватые глаза ярко контрастировали с цветом ее длинных волос, собранных в хвост на затылке, – они почти сливались с ржавой листвой чудных деревьев. В руках женщина держала короткий лук.

– Выродки Сайласа, – проговорил воин с клеймором. Свой исполинский меч он закинул на плечо и презрительно плюнул на ближайший труп, обращенный его умелым клинком в груду исковерканной, исходящей алыми соками плоти. – Вам повезло, что мы проходили мимо. Вообще-то не собирались в эту сторону.

– Можете пойти с нами, – женщина не смотрела на странников. Она юрко лавировала среди тел, из которых ее стрелы несколько мгновений назад выпили жизнь. Вскоре стало ясно, что она искала – лучница собирала оставшиеся целыми стрелы, а со сломанных снимала оперение и наконечники.

– Вы неплохо сражались, учитывая ваше… состояние, – воин с клеймором издал низкий гортанный звук. Насколько понял Карн, это был смешок. – Ты, – воин бесцеремонно ткнул пальцем в Мидаса. – Чуешь, как силы покидают тело?

Фригийский царь сощурил глаза и коротко кивнул.

– Второй истинно видит, – пробормотала лучница, склоняясь над очередным трупом в поисках стрелы. – Но теперь не так четко, как прежде.

– Что это? – Карн решил, что задавать вопрос типа «откуда вы знаете» будет попросту глупо. Эти двое, похоже, давно в Хельхейме, и раз не спешат убивать, значит – могут помочь.

– Проклятие кельтов! – на этот раз клокочущий звук, вырывавшийся из грудной клетки воина с клеймором, уже более-менее походил на смех.

– Называют по-разному, – женщина впервые посмотрела на них, сначала на Карна, потом на Мидаса. – Каждый, кто попадает сюда, слабнет – кто мышцами, кто разумом, а кто – и так, и эдак. Никто не знает, почему. Но это проходит. С годами.

Мидас присвистнул. А потом скривился и глухо зарычал, бессильно сжимая и разжимая кулак. Он все явственнее чувствовал предательскую слабость, поселившуюся в его теле.

– Чем сильней был – тем слабее будешь, – заявил воин с клеймором. – Но Улла верно сказала – это проходит.

– Можете пойти с нами, – повторила женщина. Она закончила собирать стрелы и встала подле своего спутника, отчего могучее сложение сурового воина выглядело особенно выдающимся. – Вы умеете драться, такие здесь нужны.

У них были десятки вопросов. Действительно ли они в Хельхейме? Тогда почему они видят перед собой людей, если Один сказал, что люди не попадают в этот мир? Кто были те налетчики у моста? Куда их хотят отвести и что означает замечание лучницы насчет «умеете драться» и «такие здесь нужны»?..