Левиафан и Либерафан. Детектор патриотизма

— Когда я писал «Козленка», то как-то «проинтуичил»: литература идет к тому, что талант и написанный текст не будут иметь значения. Литература превращается в игру, часто мало профессиональную. Возьмите книги лауреатов «Букера» или «Большой книги». Во времена моей литературной молодости тексты такого уровня вообще не рассматривались. Но критерии снизились. И что? Роман, получивший десять премий, никто не помнит и не читает. В литературе стала слишком много значить политика. Гораздо больше, чем при советской власти. Тогда была честная эстетическая критика, хоть и ограниченная идеологией. Теперь нет ограничений, но и честной критики нет — она работает официанткой, оказывающей при желании интимные услуги, у крупных издателей, концернов, олигархических фондов. Премии «Букер» и «Большая книга» полностью в руках прозападных либералов, кстати, неплохо себя чувствующих на государственной службе. Они выделяют только тех писателей, книги которых содержат негатив о России, пронизаны деструктивными, даже русофобскими настроениями. Эти писатели относятся к России и к русским с чувством плохо скрываемого раздражения. Почитайте и послушайте того же Дмитрия Быкова! Мне иной раз его жалко. Не повезло человеку — мог бы родиться на благословенном Берегу Слоновой Кости. Как это все увязывается с государственной политикой? Не понимаю… Почему эти рычаги и средства столько лет находятся в руках людей, которые откровенно не любят наше отечество, а их семьи давно живут за границей — не понимаю. А власть не объясняет. Стесняется, наверное. Сколько говорено-переговорено, что с писателями должно работать Министерство культуры, а не Роспечать — учреждение полиграфическое, где не понимают специфики литературного творчества. И что? Ничего. Идею «передать» писателей Минкульту признали на заседании правительства верной, но в силу трудоемкости процесса передача отложена до 2017. Ну, конечно же, это вам не Министерство регионального развития. В один день свернули. И вот за Год литературы у нас отвечает почти одна Роспечать. Воображаю, что это будет за год!

Знаете, надо понять: или у нас есть культурная политика, направленная на укрепление страны, или у нас ее нет. Вот пример. Я участвовал в Конгрессе переводчиков, который организован Институтом перевода при Библиотеке иностранной литературы, давно и безуспешно возглавляемой Гениевой. Мне выпала честь выступать перед сотней переводчиков вместе с молодой писательницей Г. Сначала она делилась тайнами мастерства, которые обнаружила при написании своего первого и единственного романа, а потом вдруг объявила, что у нас в стране вообще нет парламента. Я спрашиваю: «Как это нет?» Она: «Он избран с подтасовками». Я: «А с чего вы это взяли? Это суд доказал?» Нет. Об этом она читала в Интернете. А я в интернете читал, что Обама — еврей. А он — афроамериканец. И что? Как же можно лепить ересь ради того, чтобы тебя за границей перевели! Инакомыслие и подлость по отношению к своей стране — вещи разные. А если ты считаешь, что власть у нас неправильная, не катайся за ее счет по миру, не издавайся на казенные деньги… Я вот считал ельцинский режим — вредным и десять лет не сотрудничал с властью. Мне этот сосательно-кусательный рефлекс нашей либеральной творческой интеллигенции никогда не нравился!

Впрочем, молодую писательницу в чем-то понять можно. Продвижением нашей литературы на Запад, даже хорошей, государство почти не занимается. А это «почти» снова отдано Агентству по печати, Институту перевода — либеральному крылу. Писатель, который искренне заботится об отечестве, писатель-патриот сегодня фактически бесхозный. Эта бесхозность в 90-е годы была объяснима. У власти оказались люди, которым поручили развалить страну до основания: открыты границы, разоружена армия, обрушено здравоохранение, промышленность, добивается образование. В нулевые годы тоже понятно: переход от полного развала к восстановлению труден, до литературы и культуры руки доходят в последнюю очередь. Сейчас мы оказались в обстановке, когда на нас практически ополчился весь Запад, когда очень важно поддерживать в обществе сознание своей правоты, отстаивать уникальность нашей цивилизации, ее константы и интересы. Как отстаивать, если в культурном и духовном пространстве у нас продолжают рулить либеральные комиссары в кожаных тужурках образца 1991 года? Почему так происходит, я не понимаю. И никто мне не объясняет. Повторю: гибель любой политической власти начинается с того, что она не хочет или не может объяснить свои поступки обществу. Во внешней политике нам сейчас все объясняют, хорошо объясняют, а во внутренней продолжают туманно поводить очами. Почему так происходит, я не знаю…

— Рядовому читателю трудно сориентироваться в море литературы. Что вы посоветуете?