Левиафан. Пути Древних (СИ)

Он выбрался из-под тела гарпии, перевернул ее на бок и вырвал свой клинок из груди монстра. На этот раз оставленная им рана не затягивалась. Бог осмотрелся.

В нескольких шагах от него в глубине пещеры стоял Арминиус, его кольчуга была пробита в нескольких местах, но стальное полотно сделало свое дело, погасив силу пропущенных ударов и не допустив смертоносные когти к плоти каинита. У его ног валялось искромсанное, обезглавленное тело.

У Мидаса оставалось немало вопросов, например – каким образом гарпии оказались у них за спиной, ведь у пещеры не было ответвлений, но все это не имело значения, потому что перед ним лежало лишь два трупа. Видимо, Арминиус пришел к тем же выводам, и в следующее мгновение его силуэт промелькнул мимо фригийского царя, обдав того теплым потоком потревоженного воздуха. Древний бог сплюнул и бросился за вампиром к выходу из пещеры.

Схватка в фосфоресцирующем полумраке продлилась всего полминуты. Карн не видел ее, но точно знал, что происходит, улавливая изменения в ауре Мидаса. Он сумел различить и гарпий, их черные, как смоль, рваные ауры, с которых постоянно капал болезненно-желтоватый ихор – квинтэссенция животной ненависти. В этих существах была лишь злоба, неустанно питающая желание искупаться в горячей человеческой крови, которая могла хотя бы на время погасить пламя боли, выжигающее их бездушные тела изнутри.

Однако парень тоже не понял, как две гарпии оказались за спиной у Мидаса. Одна из них атаковала бога, вторая чуть помедлила, а потом бросилась к выходу из пещеры, почуяв, что на поверхности есть еще люди.

– Отойдите дальше! – выкрикнул Карн, отводя руку с секирой для броска. Парень не стал говорить русам, что делать, если он погибнет. Такой вариант он принять не мог, ведь если гарпия убьет его – остальные станут для нее закуской.Позже он не раз вспоминал этот эпизод, но так и не смог понять, о чем тогда переживал больше – о жизнях людей или о том, какая это будет глупая смерть, учитывая, сколько они с Мидасом прошли и пережили.

Энергетическое зрение позволяло видеть существо лишь в самых общих чертах и парень отлично понимал, что его шансы поразить врага в голову или шею совсем невысоки. Но когда гарпия выскочила из пещеры и попыталась взмыть вверх, к шелестящей кроне дуба, который даже не догадывался, что за зло ютилось в его корнях, Карн на выдохе метнул секиру и тут же замахнулся следующей, не давая монстру опомниться.

Первая секира угодила гарпии точно в грудь на два пальца ниже шеи, чудовище тут же инстинктивно прикрылось крылом и вторая секира вспорола его, ранив порождение Лимба в плечо. Тварь тяжело рухнула на землю, яростно заклекотав, а потом медленно, будто бы демонстративно поднялась. Гарпия словно поняла, что перед ней слепец, да еще и безоружный. Ее клекот стал тише и протяжнее, она плавно двинулась к обреченной жертве.

Карн сделал единственное, что ему оставалось. Его внутренний взор рванулся к гарпии сходу нырнул в ее черную ауру, тут же увязнув в ней так, что мир вокруг мгновенно померк. Он конвульсивно дернулся от омерзения и почти непреодолимого желания как можно скорее отделаться от этой липкой противной субстанции. Но парень усилием воли подавил инстинкт самосохранения и ввинтился в неосязаемую черноту, пульсирующую алыми и желтыми отсветами.

Существа Лимба не были похожи на людей. То, что сотворило их, руководствовалось законами, столь же далекими от людской логики, сколь далека церковь от духовности. Карн осознал это в полной мере, судорожно пытаясь найти в энергетическом теле гарпии что-то, напоминающее мозг или иной центр деятельности. Он чувствовал, что такой центр точно есть, где-то в глубине вязкой черноты, мгновение за мгновением выпивавшей из него все силы. Он устремился к этому бледному отсвету, коснулся его и вздрогнул от всепоглощающей боли.

Его захлестнули эмоции, которые парень не мог описать, тело сковало параличом, он перестал дышать. Невидимые щупальца, порожденные его сознанием, обвились вокруг того, что управляло гарпией, и сдавили черно-серое нечто, собрав воедино остатки ментальных и физических сил.

Парень упал на колени, прижав ладони к вискам, которые, казалось, выламываются наружу и из них вот-вот фонтаном хлынет кипящее мозговое вещество. И все же он не ослаблял хватку, лишь сильнее сжимая суть химеры в тисках своей воли.

Пока длилось это противоборство, дальние грани сознания Карна что-то уловили в сущности гарпии, но не сразу смогли идентифицировать. То была крупица древнего знания, ее мощь казалась невероятной и тянулась вглубь тысячелетий, едва ли не к тому самому моменту, когда Творец создавал Ра. Карн мог бы углубиться в эту часть извращенного сознания монстра, проследить за нитью, ведущей к безымянным тайнам, но тогда пришлось бы ослабить контроль и гарпия вырвалась бы на свободу.