Левиафан (СИ)

    - Уберите своего пса! Пусть выйдет подышать свежим воздухом! - скривился Дженсен, и я понимал его отношение прекрасно, однако не собирался спускать оскорбления.

    - Я тебе не пёс, аджосси. И если ты не начнёшь проявлять уважение, вылетишь проветриться со своего сорокового этажа прямо через окно, - осмотрел американца, подметив какая ненависть была в его взгляде, потому и произнес:

    - Не я твою бабу увел, Дженсен. А то что мы похожи с её нынешним мужем не значит, что ты имеешь право отыгрываться на мне, пытаясь вернуть себе чувство мужского достоинства, - закончил шипя, как змея, и ухмыляясь, на что американский божок в костюме от "Армани" окаменел, испепеляя меня взглядом на месте.

    Моника явно не выдержала подобного накала страстей, потому и закатила глаза, хмуро и строго отчеканив и достав свой значок:

    - Меня зовут Моника Эйс, сэр. И вы правильно сделали назвав меня агентом. Это наводит на мысль о том, что вам так же хорошо известно и то, зачем я здесь.

    - Конечно, - холодно ответил рогоносец, и кивнул Куколке на один из диванов, сев на противоположный.

    Моника опустилась на предложенное ей место, а я встал за её спиной и начал листать какой-то бизнес талмуд, стащив его с тумбочки.

    - Ты тоже можешь присесть, - прозвучало от дивана, пока я читал сводки мировой биржи.

    - Спасибо, но здесь мне приказы отдает только женщина, сидящая перед вами, сэр конгрессмен. Потому не обращайте внимание на пса и начинайте беседу, - я прошёлся по мужику новым насмешливым взглядом и тряхнул в руке журнальчиком, - Тут индекс "Доу Джонса" обвалился... Опять... Надо наверное быстрее закупить туалетной бумаги, нас ждёт апокалипсис. 

    Мужика перекосило так, что мне даже совестно стало. Немного и на очень короткий миг, потому что я не верил в то, что зная кто к нему пришел, этот мудак ни в чем не замешан. Раз ждал, значит не просто так, и значит готовился к тому какую лапшу лучше навесить Монике на уши.

    - Признаюсь, я ждал вашего появления, - начал Дженсен, на что я только приподнял уголок губ в усмешке, - Всё потому что конгрессу известно о тех страшных убийствах. Это ужасно, что погибло столько невинных женщин, и все в стенах таких святых мест.

    Я не выдержал быстрее Моники, по позе которой понял, что Куколка еле сдерживает холодный хохот.

    - Ужас! Просто кошмар! - запричитал, захлопнув журнал и продолжив, - Написано, что мировой экономике конец, если она не спасет священный доллар. Вы уже перевели всю свою валюту в слитки золота, конгрессмен?

    - Агент Эйс! Мне казалось, вы хотели вести разговор, а не хамский базар! - мужик опять осмотрел меня, а потом сел на диване так, будто он хозяин жизни.

    - Естественно, конгрессмен. Однако реакция моего... - Куколка скосила на меня взгляд, и продолжила, - ...напарника совершенно оправдана, учитывая что вы пытаетесь скрыть то, что знаете.

    - С чего вы это взяли? - нашелся Дженсен, а я бросил журнал обратно на столик, и сложил руки на груди, - Я наоборот лоббирую продвижение законопроекта о контроле распространения новых религиозных течений в Штатах, с тем, чтобы провести проверку их деятельности.

    - Это прекрасная инициатива, сэр. Однако... - Моника подалась вперёд и продолжила, - Могу я быть откровенной?

    Она бы всё равно продолжила, даже если бы мужик не окинул её молчаливым холодным взглядом.

    - Почему молодой, перспективный и богатый парень, наступая ногой на свою гордость, даёт согласие на брак отцу девушки, даже зная то, что она спала с другим? В чём причина такой преданности?

    Дженсен застыл, а я заглянул в его глаза, которые отражали некую долю боли, и смотрели только в одну точку, словно перед их хозяином пробегали картины из прошлого.

    - Слово "любовь" вам не знакомо, агент Эйс? - вдруг тихо ответил спрашивая мужчина, и поднял на Куколку хмурый взгляд.

    Конгрессмен изменился в лице за считанные секунды, а я подметил что таким он мне нравился намного больше.

    - То есть, вы действительно хотите, чтобы я поверила в то, что вами двигали только чувства? Прошу не врите, Дженсен. И я, и вы - хорошо понимаем, что причина была и в другом. В чём же? И почему вы убрали всех работников со своего этажа, отключили всё наблюдение, а у порога в кабинет выставили охрану. Вы ждали меня и думали, что приедет недалекая дура, готовая на всё, чтобы поскорее закрыть дело. Однако и готовились к тому, что эта самая дура вполне может оказаться настоящим агентом, которому вы готовы помочь и рассказать правду. Я же права, Дженсен? 

    Мужчина осмотрел уже нас двоих, а потом оттянув галстук, приспустил его узел и схватился за бутылку с водой на столике.

    - Вы правы, Моника. Я присматривался к вам с того самого момента, как это дело попало в ваши руки, потому что знал - рано или поздно ФБР докопается до смерти Изабель, а таким образом выйдет и на меня. Да, Моника, я знал сестру Греты, потому что она приезжала в Элей. Это было лишь раз, когда мы праздновали Рождество у моих родителей.

    Я прислонился корпусом к спинке дивана и нахмурился, вслушиваясь в рассказ мужчины.