Levin Pyiltsa fey i zakoldovannyiy ostrov

— Не кажется ли тебе интересным сушить грибы-поганки? Прилла узнала среди собравшихся Теренса, того, кто заведовал пыльцой, и ещё одно лицо показалось ей знакомым — может быть, из тех, что пили чай в чайной комнате или находились на кухне. Одна из фей поинтересовалась:

— А не понравится ли тебе мыть крылышки? И ещё одна:

— Давай ты будешь ткать полотна из стеблей травы!

Тут они вообще все затараторили хором и подняли страшный галдёж:

— А раскладывать песчинки по сортам?

— Петь по-сверчиному?

— Молоть муку из древесной коры? Прилла в испуге прижалась к двери.

И... оказалась на Большой земле, в супермаркете, привязанная резинкой к упаковке брокколи. Мальчик-неуклюжик протянул руку и предложил:

— Мама, а не взять ли нам брокколи?

— Брокколи? — переспросила мама. — Хорошо. — И взяла упаковку, которая была рядом с Приллой.

— Не эту, — сказал мальчик. — Вон ту.

— Ты хочешь меня съесть? — засмеялась Прилла.

В этот момент какая-то фея толкнула её. Прилла вздрогнула.

— Прекратите толкаться, — строго потребовал Теренс. — Вы же её пугаете. — Он улыбнулся Прилле обаятельной улыбкой, которую Динь не желала замечать. — Меня зовут Теренс... Давай проверим, может быть, ты...

— А почему ты первый? — перебил чей-то голос из толпы.

— Потому что, если Прилла вдруг окажется пыльцовой феей, ей надо срочно готовиться к празднику.

Это их убедило. Праздник действительно был на носу. Теренс весь светился. Фейская пыльца пристала к его одеянию из дубовых листьев и делала его свечение ещё ярче.

— Послушай, Прилла, не хотела бы ты посетить мельницу и решить, не пыльцовая ли ты фея?

Прилла согласно кивнула, хоть и подумала, что, вероятно, на это нет никакой надежды.

Они полетели рядом. Теренс спросил, перекрикивая шум ветра:

— Динь не упоминала меня в разговоре?

— Нет, — крикнула Прилла в ответ.

— Ну что ж, — вздохнул Теренс.

Прилла уловила нотки разочарования в его голосе. «Ему нравится Динь», — подумала она. И добавила:

— Она вообще никого не упоминала.

— Вот как...

Дальше они летели молча. Прилла думала: «Интересно, а чем занимаются пыльцовые феи?» Если просто осыпают друг друга пыльцой каждый день, то это и она сможет проделывать. Она даже не возражала против того, чтобы вставать по утрам рано- рано.

Теренс начал снижаться. Скоро они приземлились на берегу ручья Хавендиш.

— Мельница там, за вторым поворотом, — сказал Теренс. — Но... сперва скажи мне, что делает пыльца?

Прилла получила это знание, как только сделалась феей.

— Она помогает нам летать. Без пыльцы мы можем пролететь только чуть-чуть, а с ней — любое расстояние. Она вообще всё приводит в движение. Например, мельницу. С её помощью летают воздушные шары. — Она улыбнулась, чувствуя себя отличницей.

— А ты знаешь, откуда она берётся? Прилла на минуточку задумалась.

— От Матери-Голубки! Когда её перья выпадут, мы их смалываем в пыльцу. Пыльца — это молотые перья. Вот почему у нас сегодня праздник. Мать-Голубка приготовилась сбрасывать перья. Она ведь каждый год линяет, верно? — спросила она.

— Верно, — подтвердил Теренс. — И что мы должны делать?

— Мы?

— Мы, пыльцовые феи.

Прилла вся засветилась. Неужели Теренс думает, что она может оказаться одной из них? Одной из этих «мы»?

— Они... мы осыпаем пыльцой фей каждый день.

— А что ещё?

Прилла судорожно соображала. Ей так хотелось, чтобы это «мы» никуда не исчезло.

— Мы откладываем часть пыльцы для Питера Пэна и потерянных мальчишек. Что же ещё? Что ещё? Хм... Мы собираем перья Матери-Голубки после линьки и размалываем их. — Прилла мысленно представила себе Мать-Голубку. — Мы сортируем перья. На те, что с крыльев, те, что со спины, что с шеи, а что с живота.

Теренс кивал головой. У него появилась надежда.

— Ну, а что ещё?

Прилла безумно напряглась.

— Мы стараемся, чтобы ни пылинки не пропало. И ещё заботимся о том, чтобы пыльца не намокла. Мы складываем пыльцу... складываем... во что-то очень большое... Я не знаю, что это...

Теренс улыбнулся.

— Очень хорошо, — похвалил он Приллу. И подумал, что она сумела ответить лучше, чем многие новенькие феи. — Мы складываем пыльцу в канистры из сушёных тыкв. А теперь я покажу тебе мельницу.

И он полетел. Прилла тут же рванулась следом.

Но он снова опустился вниз. Она приземлилась с ним рядом.

— Опасайся Видии, — сказал Теренс. — За ней надо следить.

— Видии? — переспросила она.

— Ты встретилась с ней возле Дерева-Дома, когда только появилась. Она зовёт всех «миленькими» и «душеньками».

Прилла вспомнила.

— Она дразнила Динь. А почему за ней надо следить?

— Она не раз воровала пыльцу. Она даже причинила боль Матери-Голубке. — Теренс не любил говорить плохо о ком бы то ни было. Но в этом случае он просто обязан был предупредить Приллу. — Она выдёргивала её перья, когда линька ещё не наступила. А это очень больно.

— А зачем она это делала? — поразилась Прилла.

— Чтобы быстрее летать. Считается, что живые перья, до линьки, помогают летать быстрее. А быстрый полёт как раз и есть её талант.

Прилла подумала, что она никогда не причинила бы боли никому на свете ради своего таланта (конечно, если бы он у неё обнаружился).