Левит (СИ)

Кишлаки в долинах были расположены далеко друг от друга и, порой, далеко от рек. Для того, чтобы орошать свои поля и огороды местные рыли в каменистых склонах колодцы – кяризы. Вода была очень глубоко, соответственно, и колодцы были до пятидесяти метров. Рыли их всем миром. Земля была насыщена камнями. Иногда колодцы рыли двадцать лет, иногда пятьдесят. Межу вертикальными стволами кяризов были прорыты горизонтальные ходы. Можно было спуститься в кяриз кишлака Гуджарат, а выйти по горизонтальным ходам к кишлаку Ходжи Юсуфа. А между этими деревнями расстояние не меньше тридцати километров!

Моджахеды могли устроить нам засаду на горной дороге, внезапно исчезнуть и появиться у нас за спиной. Вот тогда приходилось по-настоящему худо. Хорошо если нас успевали спасти свои на вертушке или рядом проходила другая спецоперация и соседи бросались на выручку. По-всякому бывало.

Степанов пришел рассерженный и потный. Глянув на меня быстрым глазом, он сказал:

- Борис Михайлович, к сожалению, ничем не могу вам помочь! Честно пытался обрисовать «Хозяину» вашу ситуацию, но он отказал мне наотрез. Поверьте, я на вашей стороне, но мэр………

Степанов пожал плечами.

- Спачала предложил ему несколько аналогичных объектов. Все было категорически отметено. Мне приказано довести до вашего сведения, что единственное, на что может пойти городская администрация – это продлить вам время переезда. Не один месяц, а два.

- Но это не законно! У меня на руках договор!

- Судитесь!

- Предложите мне другие варианты размещения! Дайте льготы по оплате! Ведь вы же помните, этот морг никто не хотел брать!

- Помню. Ищите сами варианты! Моя служба уже голову сломала. Предлагайте вы!

- Займусь. Но, Александр Степанович – это произвол!

Не прощаясь, выбежал из кабинета и остановился. Мне нельзя было нервничать. Ещё во время службы в Армии, после серьезного ранения, меня предупредил об этом очень хороший психолог, или психиатр (никогда не мог, до конца понять, границ, разделяющих эти специальности). Сильные стрессы, говорил врач Семен Львович, тебе абсолютно противопоказаны. Оставалось только последовать его совету. Поставив машину в гараж, поплелся в свою холостяцкую, немного не ухоженную, но любимую мною, квартиру.

После развода я долго мыкался по съемным квартирам. Наконец финансы позволили купить сорока восьми метровую однушку. Какая это была радость! У нас женой (когда я был женат) жизнь не сложилась как-то сразу, поэтому у меня не было «чувства дома» в нашей совместной, трехкомнатной квартире в прекрасном кирпичном доме. А вот небольшая однокомнатная «студия» сразу полюбилась. Это была моя крыша над головой! Сюда я возвращался из тяжелых командировок. Здесь, и только здесь мог отдохнуть после любой самой неблагодарной работы. Сюда не ступала нога ни одной женщины. Я так решил для себя. Это только моё!

В холодильнике был только кефир и вареная колбаса. Завтра же заеду в магазин и наполню его едой и питьём на неделю. А может быть, пусть этот ЖАСМИН строит свой супермаркет?! Мэр получает свои долбаные «откаты»! Мы с ребятами попробуем найти другое место, другое недостроенное здание и, постепенно, разовьем опять наш любимый бизнес…………. А нас возьмут, и опять вышвырнут на улицу как шелудивых собак! Или не нас, а кого-нибудь другого вышвырнут. Да по какому праву эти мэры, вице-мэры и прочие решают нашу судьбу? Это ведь мы их выбрали, а не они нас. Или мы, выбрав их, одновременно разрешили себя грабить?! Нет. Мы наняли их на работу. Они нам служат. Но если ещё нас при этом грабят, то что-то в этом мире не так.

Давайте посмотрим с другой стороны. Мне есть, что терять? В общем-то, есть. Я здесь родился, все знают Борю Розенгольца, большинство уважает. Конечно, если меня задолбит эта выборная власть, то пожалеют не все. Некоторые скажут: «Так ему и надо, жидовской морде. Нечего высовываться и стараться быть лучше других. И не вспомнят, сколько я для этого работал. Но будут и те, что пожалеют. Кто? Мужики-совладельцы или Наташка, например? Могу я проиграть, если пойду ва-банк? Да запросто! И, скорее всего, проиграю. А если выиграю?

В моей голове было тесно от мыслей, спать не хотелось. А ведь так уже было в жизни. Точно, было! Когда мы с группой ходили «на караван» в Афгане. Моджахеды, уж не знаю как, заранее, знали состав отряда и его маршрут. На нас напали внезапно. Подорвали машину сопровождения и БТР, а потом методично расстреляли всех.

Но это я узнал уже потом, в госпитале. Почему-то меня не добили, а ребята с прилетевшей вертушки, были уверены, что все здесь «двухсотые». На этот раз повезло – оказался «трехсотым». Правда, этот караван все равно до места не дошел. Каким-то мистическим образом он исчез в красной каменистой пустыне. Исчез бесследно. Ни следов, ни останков людей, ни груза.