Левиты и коэны

Нашему другу Толику Ф. посвящается…

Введение

Борька и Сёмка Левины родились в Москве в обычной и-тэ-эровской семье. Это странное сокращение в давние совковые времена обозначало наличие у родителей высшего или, по крайней мере, специального технического образования, что позволяло их отпрыскам считать себя частью тонкого слоя городской интеллигенции.

Сёмка был старше брата минут на 20, хотя по всем параметрам: росту, весу и рассудительности, старшим должен был стать Борька. Но Сёмка уродился торопыгой и всегда забегал вперед в ущерб результату. Спустя 17 лет эта торопливость приведет его к провалу на устном экзамене по математике в не самый престижный институт связи, куда реалистически мыслящие родители попытались пристроить обоих братьев.

Из-за этого досадного эпизода Семён загремел в армию и, отбарабанив два года, стал поступать в тот же институт, который успешно окончил тремя годами позже брата. К тому времени Борис ужё успел сделать карьеру на Центральном телефонном узле, получив должность мастера смены с соответствующей зарплатой и квартальными премиальными. Справедливости ради, необходимо отметить, что его карьерный рост был достаточно быстрым только благодаря массовому уходу женского персонала станции в декретный отпуск. Так совпало.

Идти по стопам брата Семёну показалось скучным. В то же время на необъятных просторах СССР возник незначительный сквознячок в сторону Ближнего Востока, и Семён с готовностью откликнулся на его зов, оказавшись в первых рядах очередной когорты репатриантов на историческую родину.

На новом месте неожиданно выяснилось, что его непрестижная инженерная специальность пользуется в Израиле спросом, а природная пронырливость и приобретенный в армии цинизм в условиях непривычного капитализма служат необходимым катализатором успеха. В результате, спустя 10 лет Семён Яковлевич Левин уже был совладельцем небольшой, но солидной фирмы, поставляющей комплектующие части для бурно развивающихся цифровых сетей связи.

Борис к этому времени женился и получил уважаемую должность начальника цеха входящих связей. Хотя должность эта, несмотря на многообещающее название, была не так интересна, как хотелось бы. “Связи входили, связи выходили”, а проблемы в цеху оставались. И при существующем устаревающем оборудовании избавиться от них было невозможно. Борис горел на работе, заваливал начальство докладными, но “прогресс с процессом” стояли на месте.

– Боренька, не напрягайся, – остужала производственный задор, жена Бориса, Бася, – Всё равно никто не оценит, думай больше о семье! – стыдила она неугомонного производственника.

Борис понимал житейскую правду жены, пытался успокоиться, но результат был нулевой. И когда в очередной раз непредвиденная авария парализовала работу цеха, Борис не выдержал. Не снимая оранжевого спасательного жилета, который выдают всем начальникам цехов, и сжимая в руке разводной ключ на 60, Борис без стука вломился в кабинет Главного инженера Центрального телефонного узла.

Главный инженер, Абрамсон Иван Иванович, в миру, имевшего кличку – Ивансон, в это время пил чай. Видя оранжевую фигуру с гаечным ключом, он поперхнулся сушкой и непроизвольно схватился за большой деревянный циркуль, подаренный ему руководством Министерства Связи. Приняв жесткую оборонительную позицию в стиле ай-ки-до, Иван Иванович стал мгновенно готов к неожиданному разговору.

– Боренька, а зачем тебе разводной ключ? – задал он вопрос, не выпуская из руки острозаточенный циркуль, жало которого блеснуло в солнечном луче, пробившемся через зарешеченное окно кабинета, – Что-нибудь случилось? Что-то с Басечкой? Ты такой бледный…

– Я уже информировал вас, Иван Иванович, – непроизвольно дергая щекой, начал свою речь неистовый борец за производство, – оборудование в цеху старое, давно не ремонтировалось… вот сегодня магистрали и оборвались. Сколько можно экономить на старье? Давно пора было ставить оптику!

– Дорогой мой, Борис Яковлевич, ты ключ-то положи. Он тебе не нужен. Здесь нечего крутить, – Главный инженер пытался взять под контроль ситуацию, – садись-ка на стул, а я сейчас тебе чайку налью.

– Некогда мне чаи распивать, надо связи восстанавливать, – сопротивлялся Борис, – производство стоит…

– Ну, если стоит – тогда ещё не всё потеряно, – попытался пошутить Абрамсон, сверля Бориса внимательным взглядом, пытаясь разглядеть момент, когда станет не нужен дурацкий циркуль.

Очевидно, многоопытный Ивансон всё же что-то разглядел в затуманенных глазах начальника цеха входящих связей, так как отложил в сторону геодезический инструмент и потянулся к сейфу, который вплотную примыкал к его письменному столу.

– А давай по 50 грамм? У меня шикарный коньяк имеется, – и не дожидаясь согласия Бориса, достал из сейфа бутылку Мартеля XO и два граненых стаканчика…