Левша (СИ)

Время и место действия: три с лишним часа спустя. По коридору, чертыхаясь под нос и пыхтя, идут двое мужчин в полицейской форме. Они тащат под руки безвольно обвисшее тело молодого парня. Голова парня качается из стороны в сторону, ноги волочатся по полу. Его правая рука замотана в какие-то тряпки. Оперевшись плечом о стену, один из полицейских ногой распахивает дверь ближайшего кабинета. Тело втаскивают внутрь и плюхают на металлический стул у заваленного папками и бумагами стола, за которым сидит еще один полицейский.

Толчок. Какая-то возня. Чертыхание, сдавленная ругань. Меня дернуло вверх-вниз.

Я с трудом приходил в себя. Что происходит? В памяти крутились остатки сна вперемешку с каким-то мыслями и образами. Где я вообще? Угх, как хреново-то…

С трудом разлепил непослушные веки, проморгался. Перед глазами все плыло. Покосился в одну сторону, в другую. Даже от этой малости меня затошнило, но сдержался. Вроде бы я сидел на стуле, безвольно откинувшись на спинку. Рядом какие-то люди.

Черт, как же холодно! Меня трясло, словно от лихорадки. Заболел, что ли? Гадство. Кто работать за меня будет? На работу так-то плевать, конечно, но без нее мне не будут и платить, а на дворе зима. Я и так задолжал мяснику… Терпеть не могу жрать одни овощи, но, видимо, придется…

Слабость накатывала волнами. И боль.

Что это за место? Первый раз вижу… Не, ну, как вижу — мутное все. Как же рука-то болит… Стоп, рука?

Я покосился на замотанную культю у себя на коленях. Нахмурился, пытаясь сложить одно с другим. Получалось не очень.

Мне снова снился тот сон… Точно, да. Хмм… Я что, все еще сплю? Не проснулся? Вот, блин… Почему этот сон никак не кончается?

— Что, еще один? Я думал, уже все, — я не видел лица говорившего. Он сидел через стол от меня, постукивал по столешнице чем-то. Ручкой, наверное. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук-тук…

— Гадство, спина ни к черту, — голос с другой стороны. Я чуть качнул головой, пытаясь рассмотреть, но только низ штанов и ботинки увидел. — Да-да, последний на сегодня, только подвезли.

— Ясно. Ладно. Кто, куда?

— Да без понятия. Безымяшка. На исправительные. Блин, почему мы их таскать должны? Могли бы хоть тележку закупить. Или каталку…

— Не тупи, а! — раздраженно ответил тот, что с ручкой. Зашуршали перекладываемые бумаги. — Быстрее сдадим, быстрее пойдешь свою спину лечить. Куда на исправительные, спрашиваю?

— А! Так в Песочницу. Куда еще в такое время возят.

— Понял, — скрип шариковой ручки по листу. Меня клонило в сон, но пытался держаться. Было очень плохо, снова к горлу подкатила тошнота.

А еще страх. Вот только я не совсем понял, что именно меня напугало. Мыслить последовательно все еще было трудно. Зато я вспомнил этот разговор. Не слово в слово, но точно вспомнил. Я уже слышал это все. Вот только когда и где? Какой странный сон…

— Тащите его в медичку, пока док не ушел. И это, со спиной все-таки покажись кому-нибудь. У меня тесть запустил, потом маялся…

— Да-да. Давай, хватай, — меня приподняли, но как-то неудачно, и я почувствовал, как начал заваливаться в сторону. Успел заметить быстро приближающийся потертый кафель. — Ты че! Хватай, го…

***

Время и место действия: пятнадцать минут спустя. Там же. Медицинский кабинет. По центру укрытая белой простыней койка. Вдоль стен шкафы с прозрачными дверцами, за которыми на полочках расставлены какие-то банки, разложены инструменты. Пара окон с задернутыми шторами. У входа стоит письменный стол, рядом с ним в кресле на колесиках развалился лысеющий мужчина в мятом белом халате. Около него мнутся двое полицейских, с явным усилием удерживая под руки тело парня без сознания.

— …смена уже закончилась, говорю! — неприятный, раздраженный голос. Говоривший явно недоволен.

— Док, ну как закончилась, а? — а этот голос смутно знаком. Сейчас в нем слышались умоляющие нотки. — Давай этого быстренько осмотри, и мы его на вечерний рейс усадим. Ну, ты глянь, а? Он же никакой. До утра еще откинется. И чего тогда? Ну, будь человеком. На доходягу плевать, но хоть нас-то пожалей — это же сколько писанины, если помрет…

— Как же меня это все достало. Хрен с вами… Будешь должен! Давай сюда сопроводительные.

Кое-как я умудрился разлепить веки. Все плыло и двоилось. Что у меня с глазами? Несколько раз моргнул, и стало получше.

Белые стены вокруг. Потолок. Тоже белый. На нем, прямо надо мной, яркая лампа, свет бил в глаза. Мне все еще было крайне дурно. И пить, хотелось пить просто одуреть как. Попытался попросить воды, но только прохрипел что-то вяло-бессвязное.

Еще немного покрутил головой по сторонам. Рядом стояли двое в белых масках. И халатах. Один шелестел бумагой, бегло просматривая какие-то листы в серой папке с завязками.

— Что там с руками? Тряпки эти сними, — это он сказал. Тот самый недовольный голос. Ну, который про смену говорил. В поле зрения появился второй, тоже в маске. Приподнял сначала левую руку, осмотрел. Потом правую, замотанную. И принялся отдирать приставшие к ожогам тряпки-бинты.

Вот, своооолочь! Больно же!!!