Левый берег Дона

Два парня со спортивными сумками неторопливо вошли в подъезд. Они были скромно и безлико одеты: кроссовки, джинсы, куртки-пуховки. На головах – лыжные шапочки, в народе называемые «гондонами». У одного шапочка была синяя, у другого – темно-зеленая.

Поднявшись на четвертый этаж, они остановились перед дверью с табличкой «29».

- Видеокамеры нет, - сказал тот, что был в темно-зеленой шапочке.

- Звони, - негромко бросил «синий», сунул руку в карман и что-то там стиснул.

На лестничную клетку выходили двери еще двух квартир. Парни старательно показывали им свои спины.

- Дома никого, - сказал «темно-зеленый» наконец. – Открывай. Замок, кажется, простенький.

«Синий» наклонился, глянул.

- Простенький – слишком мягко сказано… - Тут он забеспокоился. – Слушай, а мы не ошиблись?

- Нет.

- Точно?

- Точно, точно... Открывай.

Они постояли немного, прислушиваясь. В подъезде было тихо. Соседи жильцов квартиры «29» еще не вернулись с работы. Из-за дверей не доносилось ни звука. А потом в квартире «28» вдруг послышался мягкий рокот – это включился старый холодильник. Как минимум – ровесник перестройки.

«Синий» вытащил руку из кармана. В кулаке он крепко сжимал связку отмычек. Без малейшего звука перебрав отмычки и выбрав нужную, он засунул ее в замочную скважину.

- Щелк, - сказал замок.

Парни подхватили сумки и вошли в квартиру. Здесь они огляделись, и на «синего» вновь накатили сомнения:

- Я тебе говорю – это ошибка… Богатые так не живут!

- Мне этот дом два раза показывали, - сказал «темно-зеленый». – Все верно!

- Звони Артуровне и не умничай! Если мы лажанемся, нам не заплатят!

Этот аргумент сработал. «Темно-зеленый» покрутил носом, а потом вытащил откуда-то из-за пазухи мобильник.

- Алло, Жанна Артуровна! – произнес он. – Это…

- Я сама слышу, кто это! – перебил раздраженный голос. – Где вы?

- У него дома.

- Какого черта? Делайте, что надо, и валите!..

- Сомнения у нас есть. Говорят, что он – очень богатый человек. А в квартире посмотреть не на что…

Мгновение помолчав:

- Книг много?

- Очень много. Это не квартира, это скорее библиотека. А мебель – рухлядь советских времен…

- Все правильно. У него дача за городом.

- Ага, понял…

- Валите оттуда побыстрее! – сказала Жанна Артуровна и прервала соединение.

- Что она сказала? – спросил «синий».

- Наш клиент – умный человек. Такую городскую квартиру специально держит – для налоговиков. А вот дача у него – закачаешься!

- Тогда зачем нас сюда прислали?

- Слушай, мы сюда пришли в носу ковыряться или работать?

- Ты прав. Начинаем.

Они расстегнули сумки. В каждой лежало по две пластиковые бутыли из-под «Колы». Вот только внутрь было налито что-то иное - светло-желтое…

***

По ногами мягко хрустел снег. От этого звука из глубины души что-то поднималось – светлое, радостное.

«Я еще не знаю, что и как буду делать, - подумал Станислав. – Но свои тылы надо обезопасить прямо сейчас…».

До машины оставалось метров сорок. Полонский остановился, извлекая из кармана телефон. Он увидел, как охранник приоткрыл дверцу, явно намереваясь подойти к хозяину и спросить, в чем дело. Послав вызов на мобильник отца, Станислав махнул охраннику рукой – дескать, все в порядке, сиди спокойно, я сейчас…

Абонент ответил на соединение после четвертого гудка.

- Здравствуй, па, - сказал Полонский.

- Здравствуй, сынок.

- Ты, кажется, хотел свои суставы грязью лечить?

- Ну, в общем, да... А что?

- Я слышал, будто в Краснодарском крае есть хорошие грязелечебницы. Поезжай туда. Курсовку купишь на месте - это сейчас просто, никаких очередей, были бы деньги, а направление врача у тебя есть...

Отец помолчал немного.

- Что-нибудь случилось?

- Ничего серьезного. Но надо, чтобы ближайшие две недели тебя в Ростове не было.

- У тебя неприятности?

- Скорее – проблемы. Дней через десять я всё улажу. На звонки по мобильнику отвечай только в том случае, если звоню я или Карина. И запомни: ты ничего не знаешь!

- Сынок, а чего я не знаю?

- Всего. Ты просто уехал в Краснодар лечить суставы.

- У меня, собственно, были другие планы....

- Извини, папа. Понимаешь, я боюсь, что на меня будут давить через тебя... Я должен себе развязать руки.

Отец глухо произнес:

- Я всегда был против того, что ты бросил журналистику и занялся бизнесом.

- Ты же знаешь, почему я бросил журналистику.

- Да, знаю... Когда надо ехать?

«Золотой у меня старик», - подумал Станислав.

- Чем быстрее – тем лучше. В идеале – прямо сейчас, после нашего разговора. Собери вещи, оставь собаку соседям, запри дом и прямиком - на автовокзал. За тобой заехать?

- Не надо.

- На пластике у тебя есть достаточно денег. Завтра я перечислю еще…

- Ты там осторожнее, - попросил отец. Как-то робко.

У Станислава защемило сердце.

- Ну так – само собой! – эдаким бодрячком ответил он. – Я, па, жить хочу не меньше тебя!

Потом он набрал другой номер. Поскольку дома трубку никто не брал, пришлось звонить Карине на мобильный.

- Ты где? – буркнул Станислав.

- У Ленки.

- Какой еще Ленки?!

- Как это - какой? - обиделась она.

Тут Полонский сообразил, что речь идет о сводной сестре.

- А, у Ленки...