Левый берег Стикса

Камера не показывала Кононенко, но Краснов представил себе, какое недоуменно-возмущенное лицо сделал премьер, услышав начало вопроса.

— Насколько мне известно, — продолжал Стас, переводя взгляд на Регину, — те события закончились для банка потерей нескольких предприятий и сменой поставщиков газа и электроэнергии. Но банк сохранил контроль над ключевыми предприятиями, в частности над Васильевским ГОКом. Сегодня нам стало известно, что акции Васильевки, принадлежащие «СВ банку» и некоторым аффилированным с ним компаниям — арестованы, а правительство рассматривает вопрос передачи ГОКа во временное управление другим структурам.

На слове «другим» Киричко сделал ударение, не то, чтобы совсем откровенное, но хорошо заметное, особенно в той тишине, которая воцарилась в аудитории.

— Не могли бы вы прокомментировать эти события?

Иван Павлович даже не замялся — что значит школа — и немедленно перешел в наступление.

— Прокомментировать события? — переспросил Кононенко. — Я не помню, — сказал он, сверля Стаса взглядом, — чтобы у меня с «СВ Банком» когда-нибудь был конфликт. Как я могу комментировать то, чего не было. Более того, у нас просто не могло быть столкновения коммерческих интересов. Я, как председатель облсовета их просто не мог иметь. Вопрос не по адресу.

Камера с удовольствием панорамировала по лицам журналистов. Многие откровенно улыбались, у других в глазах появился ужас.

— Зря он так, — подумал Краснов, — смелый парень, почти отчаянный, а Кононенко за меньшее колени поломать может, и в прямом, и в переносном смысле.

— Как я могу заставить кого-то поменять поставщиков газа или электроэнергии? — продолжал Кононенко. — Коммерческая структура сама выбирает наиболее выгодного поставщика и заключает с ним соглашение. Это ее дело и ее право. Я ни газом, ни электричеством не торгую. Опять не по адресу. И последнее, что касается Васильевки…

Премьер сделал паузу, привлекая внимание аудитории.

— Действительно, вопросы связанные с расследованием дела «СВ банка» уже привели к кризисным ситуациям. О них мы с вами, господа, уже говорили. Правительство обязано отреагировать быстро, четко и без сбоев. Не скрою, мы рассматриваем вопросы передачи крупным компаниям во временное, повторяю, временное управление, предприятий принадлежащих «СВ банку». Это связано, прежде всего, с тем, что банк является владельцем нескольких природных монополий, и кризис на них может нанести серьёзный ущерб интересам и экономике всей Украины. Государственные пакеты акций, отданные им в управление на сегодняшний день — также отозваны. Это не мое решение. Это решение правительства. Я ответил на ваш вопрос, господин журналист?

Киричко кивнул, не вставая с места.

— Еще вопросы? — спросила пресс-секретарь, бледная и испуганная. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Иван Павлович не любил неожиданных вопросов. Он, скорее, мог простить откровенную неприязнь к себе, чем попытку поставить в дурацкое положение.

Дитер снова остановил ленту.

— С журналистом все в порядке? — осторожно спросил Краснов. Ему не хотелось услышать очередные неприятные известия.

— Да, — сказал Штайнц, — он уже второй день собственный корреспондент в Молдавии. — Пишет о виноделии и сортности яблок. И о росте продаж сыра. И я думаю, что ему повезло. Предусмотрительный человек — его главный редактор.

— Странно, — сказала Диана, — он, конечно, молодец, но, все-таки, очень странно.

— Что, странно, Ди? — отозвался Костя.

— Он не спрашивал, — Диана попыталась усесться в кресле поудобнее, и поморщилась от боли. — Он сообщал. И так понятно, что комментария не будет — он же не наивный — ждать, что Кононенко разрыдается после его вопроса и начнет признаваться в гешефтах. Он просто громогласно объявил, скорее — не так, обозначил возможные мотивы. Для заинтересованных ушей.

— Вы были мне всегда симпатичны, фрау Диана, — сказал Дитер, глядя на нее, — а сейчас я думаю, что вас недооценивал. Откуда такие выводы?

— Во многом — интуиция. Но главная причина — я никогда не поверю, что журналист, владеющий действительно важной информацией, так бездарно ее сдаст на проходной пресс-конференции, обрекая себя на неприятности, а информацию на забвение. Он обязательно попытался бы что-то раскопать. Создать четкую картину. Он же экономический обозреватель, а не начальник отдела светской хроники?

— А ведь она права, — подумал Краснов, — он, действительно, слил информацию. И слил — в никуда.

Дитер кивнул.

— У меня аналогичное впечатление. Кто-то сильный дал вашему премьеру понять, что видит ситуацию. Очень наглядная иллюстрация осведомленности.

— Возможно, — сказал Краснов задумчиво, — или отвлекающий маневр. Он делает Кононенко фигурой, отвлекая внимание от себя.

— Не усложняй, — попросила Диана, — это не матрешка. Кононенко и Регина — достаточно крупные фигуры. Я не интересуюсь делами бизнеса, но даже при этом знаю, что влиятельнее этой парочки в стране сейчас никого нет. И богаче, кстати… Я не сомневаюсь, что журналист сказал правду. Я сомневаюсь, что он это сделал просто так.