Левый глаз (сборник)

– Вряд ли на лошади. – Наташа улыбнулась. – Захаров – механик. Один из лучших механиков в мире. Думаю, что для тебя он найдет какой-нибудь подходящий вездеход.

– Подожди-ка, Захаров – это не тот самый Беркут, который делает планеры?

– Тот самый.

– Здорово! – восторженно воскликнул Клаус. – Поговорить с Патриком, да еще и с Беркутом познакомиться! Как ты думаешь, он позволит мне полетать на своем планере?

– Не уверена. Для тебя это небезопасно, потому что ты не владеешь Руной Броска. Если с планером что-то случится, ты не сможешь спастись и погибнешь. Тебе не стоит заниматься такими опасными вещами, как полеты на планере.

Ну да, конечно! Самая большая ценность для новусов – это их жизнь. Никакого неоправданного риска! Руна Броска – отличная страховка, можно мгновенно телепортироваться из любого опасного места, в том числе и многокилометровой высоты, в место безопасное. А вот тупица Клаус таким умением не владеет.

– Я буду летать на планере, – уверенно сказал Клаус Даффи. – А если свалюсь на землю и угроблюсь насмерть – что ж, в этом случае буду считать, что мне повезло вдвойне.

– Что, тебе настолько надоело жить? – Наташа прищурилась – не удивленно, скорее саркастично, может быть, даже слегка надменно.

– Надоело, – буркнул Клаус. – Надоело все до смерти.

* * *

– Привет, – сказал Хосе. – Решил проветриться, приятель?

– Ага. – Клаус улыбался до ушей, пожимая руку веснушчатому лысоватому крепышу. – Полетаю на планере над Алтайскими горами, а потом и Патрика повидаю. Самого Патрика. Может быть, он даст мне пару дельных советов.

– Незачем для этого плюхать в такую далищу, – заявил Хосе. – Обратись ко мне. Я подскажу, что тебе, придурку этакому, делать. Тебе надо меньше квасить текилу, перестать жрать мясо и не валяться кверху пузом все дни напролет. И заняться, наконец, изучением рун…

– Знаю, – раздраженно перебил его Клаус. – Эту нудятину я уже слышал миллион раз.

Хосе Лопес был отличным парнем – может быть, самым лучшим в Кальпе. Клаус любил потрепаться с ним вечерком, пропустить стаканчик-другой, покачиваясь в гамаке, любуясь оранжевым солнцем, медленно опускающимся в море, любил сыграть с Лопесом партийку в покер – ночью, при свете лампы с шелковым зеленым абажуром. С Хосе он забывал о своей бесконечной старости-молодости, о том, что уже никогда не просидит всю ночь в Интернете, рубясь в "Diablo", никогда не заскочит в Макдональдс, чтобы купить себе вредный, напичканный жирами и свининой гамбургер, и не сожрет его, обмазавшись кетчупом, и не запьет ледяной Колой, никогда не будет сидеть в прохладном кинозале, одной рукой кидая в рот невесомые катышки поп-корна, а другой гладя голую коленку девчонки по имени… какая разница, какие имена были у тех девчонок? Он забыл их имена, с облегчением забыл бы и их коленки, да вот не мог забыть. Клаус с удовольствием изучил бы Руну Дебильности, если бы таковая существовала, и стал бы идиотом, не помнящим ни плохого, ни хорошего. Он освоил бы Руну Смерти, если бы кто-нибудь удосужился такую придумать, и покончил бы со своим бессмысленным существованием на прекрасной Земле. Он пытался перерезать себе вены раз пять – полосовал острым ножом по предплечьям и ложился в теплую ванну. Бесполезно… Проклятый организм устранял дефект кожи слишком быстро – гораздо быстрее, чем Клаус успевал вырубиться. Спрыгнуть со скалы – башкой о камни вдребезги? Повеситься? Нет, для этого Клаус был слишком слаб. Наверное, потому он и резал вены – потому что подсознательно ощущал, что это не повредит ему, не доведет до настоящей гибели. Эрзац, дешевый заменитель недостижимой, желанной смерти, драматический спектакль одного актера для единственного зрителя…

Хосе подошел к Клаусу, положил широкую ладонь на его плечо.

– Жаль мне тебя, Клаус, – сказал он. – Жаль. Чего ты ждешь? На что надеешься? На то, что Патрик предложит тебе какой-нибудь компромисс? Мечтаешь, что он придумает для тебя лазейку, позволяющую оставаться бессмертным, не подыхать при этом от скуки и в то же время не заниматься АПВ? Так не получится. Просто не получится.

– У меня нет выбора, – зло сказал Даффи. – В этом чертовом мире у меня только один путь – стать полноценным новусом и заниматься вашей гнусной психовизуализацией. Это несправедливо. Вы декларируете безграничную свободу для каждого. Почему же нет свободы для меня?

– Ты свободен. Не хочешь заниматься АПВ – и не занимаешься. Только свобода тут не при чем. Для новуса заниматься АПВ так же естественно и необходимо, как дышать. Ты же не бесишься по поводу того, что какая-то сволочь заставляет тебя вдыхать и выдыхать воздух – знай себе посапываешь носиком и не думаешь об этом. Так же и с визуализацией – это естественно, это нужно для нормального существования новуса. Ты лишаешь себя важнейшего компонента, делающего жизнь полноценной, и удивляешься, почему тебя сводит с ума депрессия. Тебе видней… Но я думаю, что выводы здесь просты и совершенно очевидны.

– Все я знаю, – проворчал Клаус. – Все вы здесь, в Кальпе, вздохнете свободно, когда я свалю отсюда.