Lex

– Я хотела свою внучку сделать такой же, как я! Она на меня очень похожа, только мягкостью характера – в твою никчемную женушку! Но я бы ее перевоспитала.

Я уже хотела встать и пойти высказаться бабушке, как мама схватила меня за руки и покачала головой.

– Пусть все выяснят между собой. Не надо сейчас влезать между ними. И вообще, дочь, ты такая красивая сегодня.

– Спасибо, мам.

– Боже! Что я еще с тобой говорю! – доносятся сверху крики отца. – Ты… ты сошла с ума, мама! Подумать только! Я еще и Эву обидел из-за тебя! Да я был полным дураком, шел у тебя на поводу постоянно! А ты мной манипулировала как хотела! Заставила сказать Эве эти страшные слова, и она опять от меня отдалилась, посчитав предателем.

– Я до сих пор так считаю! Не надо ей в медицину! Ей бы получить хорошее финансовое или юридическое образование и выйти замуж за богатого и успешного человека, ни за этого ее Елагина, а за другого. Я бы ей подыскала достойного. Она такая красавица, зачем ей губить свою молодость за учебниками, а потом проводить все свое время на дежурствах ради каких-то людишек. Вон пусть Адам подрастет и идет в медицинский, у мужчин полно времени на это. А ей нужно другое. И ты правильно поступил и дальше должен настаивать на своем, а не позволять ей тратить свои красоту и молодость на учебу. Ее ждет другое будущее.

– Ма-ма! Ты себя вообще слышишь? Нет, неправильно я спросил… Почему я вообще еще здесь с тобой говорю? Ты не слышишь меня и никого вокруг. Только себя. В общем, оставайся ты тут сама и выстраивай свои сложные схемы наших взаимоотношений, а я и моя семья немедленно покинем этот дом. Больше не желаю тут находиться рядом с тобой.

– Нет, Эммануил, ты не посмеешь так со мной поступить!

Слышу тяжелые быстрые шаги отца по коридору второго этажа, а после наблюдаю и его появление на лестнице.

Когда наши глаза встречаются, он на мгновение останавливается, а затем еще сильнее ускоряется, спускается к нам с мамой и сразу обеих заключает в свои объятия.

– Простите меня, пожалуйста, я перед вами так виноват. Но обещаю, я все исправлю!

А мы заплакали, обе. Поняли, что наконец-то отец «прозрел» и будет любить нас без оглядки на заскоки своей матери, и почувствовали облегчение от того, что теперь в нашей семье будет меньше ссор и недомолвок.

– Ну, ну… тише, мои хорошие. Сейчас надо собрать вещи, наши и Адама. Поедем, поживем в гостинице несколько дней, пока не купим себе жилье. В этом доме я больше не хочу жить, он ее – пусть сама в нем и остается. А себе мы новый купим, а вернее, построим. Ириш, как раз ты хотела заняться дизайном интерьера. Вот и попробуешь свои силы в новом доме. Пока думай, что и как там будет, а я улажу все юридические вопросы. Так! Все! Прекращаем омовение слезами – бегом собираться и собирать Адама. Максимум полчаса на сборы. С собой берем все самое необходимое, остальное заберем потом. Хочу побыстрее уехать отсюда.

Еще раз крепко прижавшись к нему, мы разомкнули наши объятия, за руки поднялись на второй этаж и разошлись по своим комнатам. Спать не хотелось, несмотря на позднее время. Быстро переоделась в повседневные джинсы и кофточку. Достала свой чемодан и начала собирать туда вещи.

В дверь постучали, и я никак не ожидала увидеть в проеме бабушку. Вот уж точно непрошибаемый человек.

Еще и с таким видом стоит, как будто это я всех обманула и хотела сыграть на жалости.

– Ева, нам надо поговорить…

– Договорились уже, – я горько усмехнулась, – зная тебя вот уже восемь лет, я и представить себе не могла, что ты до такого додумаешься!

– Ты еще молода и ничего не понимаешь в жизни.