Lex

Ника все это время молчит, даже не смотрит на меня. Да понял я уже, что ты меня не перевариваешь, но зачем столь демонстративно это выражать?

– И мне надо с тобой переговорить, – намекаю, что было бы хорошо это сделать наедине. Но друг, по-моему, стал конченым подкаблучником.

– Давай так, у меня от Ники секретов нет.

Да ну бля…

– Кто ты? Верни мне друга! – бью его по плечу, а сам постоянно поглядываю в сторону выхода в надежде, что Эва вот-вот вернется.

Макс тоже не слепой, оборачивается и смотрит, желая понять, на что я отвлекаюсь.

– Кого ждешь?

– Тут паренек один за ручку с девушкой выходил. Их, – не вижу смысла что-то скрывать от Макса. В любом случае хотел с ним поговорить как раз об этом.

– Видел, младшего Шимански, имел дело с его отцом. Пару раз надо было отмазать сына, вот и обращался. Но это так, по мелочи, ничего серьезного.

– Мне бы пообщаться с этим самым сынком, как думаешь, без последствий? – намекаю, что если вдруг у них есть возможности, то Макса не буду привлекать, сам решу.

– Все нормально, если надо – ответит.

За что всегда ценил Макса, так это за то, что всегда подписывался на авантюры, которые я предлагал.

– Хорошо, тогда начнем решать, – говорю я и достою телефон.

Э В А

«Позвонить отцу»… Сказать легче, чем выполнить.

Во-первых, у меня нет телефона. Во-вторых, я наизусть не помню ни одного номера.

«Неужели придется идти домой? В записной книжке в комнате у меня все телефоны родных записаны».

– Дай свой телефон, Роберт.

– Зачем тебе он?

– Ты можешь просто его дать, без вопросов?

– Нет, – кладет руку на задний карман брюк, как бы защищая его от меня, будто я силой отберу, идиот! – Если ты мне объяснишь все, что ты придумала, я наберу кого тебе нужно.

– Иди ты, знаешь! – резко поворачиваюсь и выхожу из-за угла здания. Теперь меня видят все, кто находится на крыльце, в том числе и Лекс.

Ловлю его внимательный взгляд, он как бы осматривает меня на предмет повреждений. «Не волнуйся, хозяин, твоя игрушка цела и невредима».

Роберт выходит следом за мной, хотел схватить меня за руку, но я увернулась и пошла по направлению к Лексу. Возможно, я хоть от него дождусь помощи.

Подхожу к нему, а он, не моргая, злым взглядом буравит Роберта.

Беру его за руку и увожу вглубь здания. Мне надо, чтобы он успокоился, и тогда я смогу озвучить свою просьбу.

И в этот момент объявляют о начале аукциона. Замечаю, что у всех девушек в зале к запястью привязан номерок. И я – единственная, у кого он отсутствует.

И чтобы исправить эту оплошность, ко мне подбегает девушка из stuffа и с извиняющейся улыбкой предлагает привязать подобный номерок и мне.

Смотрю на Лекса, он кивает головой в знак согласия. Окей, надо так надо.

Привязывает мне номерок «20» и быстренько удаляется.

– И что все это значит? – озвучиваю уже Лексу свой вопрос.

– Жизнь такая с*ка, что все неприятные ситуации в ней имеют свойство повторяться. Так что ты снова «лот», и снова я должен буду выкупить твое внимание к своей скромной персоне. А деньги от этого безобразия пойдут в детский приют. Так что стоит потерпеть.

«Хорошо, я потерплю. Я потерплю, только чтобы потом потерпели меня!»

Вообще, впервые услышала из уст Лекса мат. Необычно и неприятно. У нас в семье не принято так общаться.

Лоты были самые разные: от обычного поцелуя до прогулки на яхте.

Уже разыграли пятнадцать лотов, когда Лексу позвонили и он удалился в более спокойное место поговорить. И именно в этот момент ко мне снова подошел Роберт. Неожиданно и со спины, я даже вздрогнула от страха.

– Что еще ты хочешь мне сказать, Роберт? Может, уже хватит откровений.

– Я тут навел справки о твоем сопровождающем. Эва, только скажи честно, это он тебя купил на тех торгах?

Я начинаю реально его ненавидеть. После его слов несколько близко стоящих к нам мужчин и женщин обернулись и с интересом посмотрели на нас.

Вот же гад! Умеет привлечь внимание.

– Нет, Роберт. Я тебе уже говорила, что Ле… Алексей – друг моего отца, и мы сюда пришли исключительно в благотворительных целях.

– А тогда кто тебя купил? Ты должна была быть у него месяц, а прошло только пять дней!

Я развернулась к нему, схватила за края рубашки и дернула на себя, а потом тихо на ухо произнесла:

– Роберт, забудь о тех торгах, я заплатила неустойку покупателю и освободилась от обязанности быть его игрушкой на протяжении месяца. Все, эта страница моей жизни пройдена. Надеюсь, теперь ты от меня отстанешь.

Говорить ему правду, а тем более откровенничать с ним, я не хотела.

Отпустила его рубашку и вновь посмотрела на сцену и разворачивающиеся на ней события.

– Ну хорошо. Тогда какие у вас отношения?

– Роберт, вот я не матерюсь, но ты меня сейчас вынуждаешь просто…