Лезгинка по-русски

Подполковник Занадворов понимал, что мальчишке очень больно, что он потерял своего, может быть, лучшего и наверняка самого верного друга, потерял тогда, когда видимой опасности, казалось, и не было; следовательно, потеря эта была вдвойне неожиданной и потому особенно тяжелой. И не хотелось лезть со своими словами в эту частную трагедию. Но спросить следовало, и Сергей Палыч нашел нужные слова.

– Собаку-то за что?

Мальчишка поднял голову.

– Они туда пошли… – показал он рукой не в сторону известной тропы, а в сторону пологого склона. – Возьмите меня, я знаю проход через скалы. Я помогу догнать их.

– Как тебя зовут? – спросил Тихомиров.

– Хамзат… Хамзат Дидигов.

– Дидигов? – переспросил Занадворов. – Родственник Амади Дидигова?

– Амади из нашего тейпа.[6] У нас больше половины села Дидиговы. Есть еще одно село, где Дидиговых много. Это на границе с Ингушетией. Но там другой тейп…

– Хорошо, они тебя еще не тронули, – заметил капитан Ёлкин.

– Они бы тронули… Но тоже спросили, как меня зовут и не родственник ли я Амади. Тогда ушли… Переглянулись и ушли.

– Ты кого-то из них раньше видел?

– Видел одного. Он часто с дядей Амади ходит…

– А как зовут, знаешь?

– Нет. Он не из нашего села. И вообще разговаривает не так, как у нас говорят.

– А как?

– Ну как-то не так… будто в Москве живут. Но он чеченец.

– Понятно. А собаку-то зачем убили?

– Я их сначала не видел, иначе не пустил бы Артура. Он у меня добрый был. Он не кавказец, он помесь кавказца с сенбернаром. И кровь сенбернара в нем сильнее была. Добрый… Побежал навстречу поздороваться. А что залаял… Собаки всегда лают. Все лают. И предупреждают, и от радости, и говорят что-то… А Артур больше не залает…

Мальчишка снова готов был заплакать.

– Нам всем приходилось друзей терять. Так, ты говоришь, здесь проход есть? – подполковник совмещал утешение с делом, понимая, что отвлечение на другую тему пойдет мальчишке на пользу.

– Да, в соседнее ущелье.

– Покажи на карте. – Занадворов развернул планшет.

Мальчишка долго водил по карте пальцем, но потом пожал плечами.

– Здесь ничего не понять… А проход есть. Я только сегодня там шел.

– Куда ходил-то? – спросил майор Тихомиров.

– Отец с матерью на метеостанции работают. Я два раза в неделю к ним хожу.

Метеостанция на карте была отмечена как нерабочая. Значит, карта устаревшая и пора ее менять. Или хотя бы отметки следует сменить. И Занадворов сделал карандашом свою отметку, зачеркнув знак условного обозначения.

– Давно метеостанцию открыли?

– Два с половиной месяца. Отец с матерью и раньше там работали. И сейчас стали.

– Идем… Покажешь проход.

– Артура похоронить нужно. Я быстро…

Занадворов обернулся и кивнул капитану Ёлкину. Тот вытащил из-за спины малую саперную лопатку и воткнул ее в землю. Тут же еще два офицера вытащили свои лопатки…

2

Подполковник специальной службы внешней разведки Грузии Элизабар Мелашвили первоначально не намеревался отправляться в маршрут по другую сторону границы. Это вовсе не входило в его намерения. Но они изменились, когда он узнал сначала конечную цену, которую должен был заплатить специальной службе внешней разведки за поставки фенциклидина «вор в законе» Акаки Владимирович Эфтимешвили, а потом поговорил с прибывшим из России специальным посланником полевого командира Амади Дидигова и при этом, как поговаривали, гениальным теневым финансистом Джогиргом Зурабовым, благодаря которому сам Амади никогда не нуждается в средствах и очень неплохо устроил в Европе свою семью. В этот раз Амади, как и предупреждал Элизабар полковника Лоренца, не прибыл на встречу по личным уважительным причинам. Джогирг объяснил, что Амади пару лет назад убил человека из здешнего чеченского села и его появление здесь родственники убитого воспримут как подарок Аллаха. Получать пулю просто так, как показалось Дидигову, не стоит, и Джогирг его в этом поддержал.