Лежебока 2

От такого обращения мы слегка офигели. Однако предложением воспользовались. Только вот неправильность происходящего как-то сильно царапала. Поэтому метров сорок до самого оцепления я просидел как на иголках.

— Пароль? — Риторически выдал я.

— «Да хрен его знает!».

Это Рита. Алена сосредоточена на управлении авто.

— «Хм, странно, сколько лет служу, а он все не меняется!». — Закончил я комментировать удивительную картину.

Хотя смешного было мало. Слишком вокруг… неправильно. А это, обычно, не к добру.

Впрочем, возможно, он просто получил наше словесное описание.

— Туда.

А куда еще, если не к автобусам с эмблемами ОЖК? Хорошо встали товарищи. Вроде и не видно их толком из-за оцепления, но они как тот суслик — есть. Да и реакция полицейских становится понятна даже в случае, если мы вовсе не те, кому полается здесь быть. Дальше второго оцепления все равно бы не прошли. И, если я хоть что-то помню со времен уроков по организации таких мероприятий, ближе к небольшому трехэтажному торговому центру (ну не представляю, что тут еще может быть целью!) работают уже непосредственно силовые команды.

А спецуру сюда пригнали серьезную. Как раз на работу в городе натасканную. Так почему же проблема еще не рещается местными силами, а вызывают нас?

— Не нравится мне это. — Прокомментировал я, кивая на несколько карет скорой помощи.

Очень уж они далеко находились от эпицентра событий. А это значит, что ближе их подтягивать опасно.

— А это по наши души. — Куда более практично отметила Кареева.

Ну да, обряженного по полной программе бойца не заметить сложно. Особенно когда он делает явные пассы руками для привлечения внимания и очень даже доходчиво указывает, где именно припарковать машину.

И спорить с ним не хотелось абсолютно. Возможно, не выглядел он как пародия на дорожного полицейского, какую мы встретили минут пятнадцать назад, а, может быть, все дело в ручном пулемете, который тот повесил поперек груди? Кто его знает…

— Громова, Кареева, Алексеев? — Спросил он сразу же, как мы покинули джип.

Пришлось сделать вид, что мы в упор не замечаем пары ребятишек с автоматами. Стоят себе такие. Кажется, что еще миг, и просто заснут стоя. Но на деле якобы расслабленно покоящиеся на оружии руки в момент скинут переводчик в положении «АВ» и подкинут ствол. Стрелять начнут практически сразу, не дожидаясь пока ствол поднимется на уровень груди цели. Очередь по ногам — не менее доходчиво, чем попадание в торс. Как говорится, пуля многое меняет в голове. Даже если попадает в задницу.

— Мы. — Коротко ответил я.

И вновь никаких сомнений или хотя бы попытки проверить документы. Просто согласный кивок. Словно и не было в его голосе вопросительной информации.

— Вас проводят. — Коротко кивнул пулеметчик. — Шкаф!

— Прошу за мной! — Тут же оживился один из «сонных» автоматчиков, отнюдь, кстати, не богатырского сложения.

Больше о нем нельзя было сказать ничего — лицо скрывала маска. Хотя нет… Моторика! Она даже не у всякого жандарма такая. А это значит — коллега.

Хотел было похулиганить и невинно поинтересоваться: «Артек?». Но потом отчего-то вспомнились все те подписки о неразглашении, что мне уже довелось подписать, и желание трепать языком как-то само собой исчезло. Тем более, в моем недавнем прошлом «косячок» уже есть. Не стоит усугублять.

Далеко мы не ушли. Всего метров пятнадцать прошагали.

— Прошу в автобус. — Предложил наш сопровождающий.

«Явно для межгорода.», — отметил я про себя, оценивая размеры. Да и расскраской от своих «обычных» собратьев он не отличался ничем… Ровно до того момента, пока я не шагнул в гостеприимно распахнувшуюся дверь.

Внутри он оказался чем-то средним между штабом операции и узлом связи.

— Громова, Алексеева, Кареева — ко мне!

Полковник Коротков даже не соизволил отвлечься от одного из мониторов, на который, очевидно, выводились данные с камер наблюдения. То ли в реальном времени, то ли записи, помогающие ныне нашему главному командиры понять как отличается «до того как» от «после того как».

Ему сейчас явно было не до нас. Зато нашлось время заняться нами у невзрачного и незапоминающегося мужчины.

— Знакомимся, подписываем. — Потребовал он не представляясь.

В руках у меня оказались с десяток листов. Мне хватило и пары строчек, чтобы негромко протянуть:

— Огооо!

Подписки о неразглашения и присвоения нам очередного уровня допуска. Причем в этом варианте меры по пресечению распространения сведений, составляющих государственную тайну, были просто драконовские. Они даже прописаны не были. Невзрачный до нас их так довел. В короткой доверительной беседе. Короче, никаких тебе «десять» лет на рудниках. Только зачистка, только хардкор.

При этом Александр Сергеевич ничуть «пиджаку» не возразил. Что ситуации серьезности добавляло.

«Так, что тут у нас⁈», — скоренько ознакомился я с содержимым. Понятно. Нас тут не было. Ни о чем таком не слышали, а потому и поведать хоть кому-нибудь о том, что сегодня тут произошло — не можем… А нет. Не так. Вообще ВСЕ, с чем мы сегодня можем столкнуться не существует… и его тоже не было.