Лезвие. Книга 2. И прольется кровь (СИ)

Гермиона вздохнула, в очередной раз подумав о том, какой странной стала ее жизнь. Жизнь посередине, между сторонами, уже слишком тесно переплетенными друг с другом, вне каких бы то ни было понятий о нейтральных зонах. Да и какие могут быть нейтральные зоны на войне?

— Что это у тебя?! — буквально взвизгнула Лестрендж, грубо хватая Гермиону за руку чуть выше клейма. Девушка вздрогнула от боли и неожиданности. Их взгляды встретились, боль и изумление, покорность и ярость, обреченность… и испуг, настоящий испуг в глазах Беллатрикс. — Метка? Ты теперь с меткой?! Но почему, Грейнджер?!

— Вы же сами знаете, — едва слышно выдохнула Гермиона, невесело усмехнувшись. — Каждый может послужить великому делу…

— Да нет же! — перебила та. — Почему ты на это согласилась?!

Гермиона тяжело и устало вперилась глазами в Беллатрикс. Та не смогла выдержать взгляда долго и опустила веки.

— Во-первых, милорд не спрашивал, - ответила она. - Во-вторых, если у меня и был выбор между смертью и жизнью с меткой, я выбрала жизнь. Потому что я хочу жить, миссис Лестрендж. Потому что я боюсь умирать. И судя по всему, потому что я еще могу пригодиться на этом чертовом свете.

Беллатрикс отвернулась и медленными шагами пошла к выходу. Затем она остановилась в дверях, словно раздумывая, сказать что-то или промолчать. Гермиона буквально кожей чувствовала ее колебания. Оставалось только ждать. Эта женщина вряд ли появилась просто так.

— Я бы сказала тебе, девчонка, зачем ты Ему, но действительно не знаю, — помолчав, произнесла Беллатрикс. — Уверена, что и тебя, и этого овоща на кушетке держат не просто так. Держи ухо востро и обращай внимания на все формулировки Повелителя, когда он к тебе обращается. Очень часто в них можно расслышать суть - если внимательно слушать и анализировать. Ты вроде как не дура, может и сообразишь, что к чему, найдешь какие-нибудь ключики, которые помогут разобраться. Но я здесь не по этому поводу.

Гермионе показалось, или голос ведьмы дрогнул? Легкая рябь побежала по плечам женщины. Что за… Она же не может плакать! Или может?..

— Грейнджер, мне нужны твои мозги. Ты, насколько я понимаю, самый большой книгочей на свете. Я знаю, что есть один ритуал по возвращению погибших людей к жизни, — продолжала Беллатрикс, поворачиваясь к девушке. Голос ее как-то не очень слушался, лицо было бледным, глаза бегали, не желая встречаться взглядом с Гермионой. — Очень древний, старинный ритуал, описанный в одной единственной книге, от которой осталось несколько экземпляров. В библиотеке Хогвартса он точно есть, так что, возможно, тебе об этом попадалось...

О да, Гермионе попадалось. Еще как попадалось. В свое время, пользуясь беспечностью Златопуста Локонса и выданным им разрешением на посещение Запретной Секции библиотеки, Гермиона, можно сказать, "оторвалась". Та ветхая книга привлекла ее внимание, когда она искала информацию о Василиске. Привлекла - это мягко сказано. И, кажется, она прекрасно понимала, о каком именно ритуале ведет речь Беллатрикс Лестрендж.

— Черное Возрождение?! — тихо, но с плохо скрываемой яростью спросила она. — Вы хотите вернуть к жизни Драко Малфоя с помощью некромантии? Вы с ума сошли?!

— Заткнись! — взвизгнула Беллатрикс, зажимая Гермионе рот. — Заткнись, дура, а то я тебя придушу!

— Да ради бога, душите сколько хотите! — выкрикнула Гермиона, вырываясь. — Этот ритуал проводить нельзя! Если вам пришло такое в голову, значит, вы невнимательно читали эту книгу! Вы хоть понимаете, какие могут быть последствия?!

— Да куда уж нам! Мы так, простые туповатые взрослые маги, книжек не читаем, грамоту не разумеем. Не то, что одна грязнокровная всезнайка! — Беллатрикс сплюнула и сжала руки в кулаки, но больше не предпринимала попыток схватить Гермиону.

— Вы боитесь, — констатировала девушка. — Именно потому что знаете об этом ритуале куда больше меня. Вы — носитель тайной, фамильной магии, недоступной ни мне, ни даже Темному Лорду. Вот только, мне почему-то кажется, что идея не ваша. Давайте попробую угадать: ритуал пришел в голову Люциусу Малфою, который как раз в науках и волшебстве не так силен, как в интригах и том, чтобы выходить сухим из воды. Думаю, что я права - потому что будь инициатором вы, не нервничали бы так сильно. И уж точно не пришли бы ко мне, чтобы поделиться своими сомнениями. Поделиться с грязнокровкой, которая не имеет права голоса. Еще немного - и я подумаю, что нас с вами стало что-то связывать…

— Дура! — Беллатрикс с размаху залепила Гермионе пощечину.

— О, да вы не просто боитесь - вы в ужасе, — усмехнулась Гермиона. — И ужас этот усугубляется тем, что вы идете против своего Господина, чего не делали никогда…

— Делала, и не раз, — возразила Беллатрикс - правда, сильно понизив голос. — Что, удивлена, девочка?

Ведьма внезапно расхохоталась, заставив Гермиону вздрогнуть - и так же стремительно прервалась, мгновенно опять становясь подчеркнуто серьезной и вместе с тем встревоженной.

— Вы помогали Драко, — догадалась Гермиона. - Вы не хотели смерти племянника.