Лезвие ножа

— Знаешь, я ведь совсем недавно сбежала из дома. Из-за родителей, — осторожно начала я, сама не понимая, почему так сложно рассказывать данную историю маленькому мальчику. Он же навострил ушки и даже немного расслабил лицо. — Хочешь расскажу почему?

Артем активно закивал, а я откинулась на прохладную стену, вспоминая весь тот ужас… Что же, если это поможет Артему, я-таки произнесу в слух то, что уже похоронила в своей памяти. По крайней мере, я работаю над этим.

— Знаешь, я могу только позавидовать тебе, малыш. Потому, что ты знаешь чего хочешь — быть вратарем. А это лучше, чем лишь знать, чего не хочешь. Я вот думала, что не хочу повторять судьбу родителей. Это все. Как-то маловато…

Жалобно протянула я, а а затем осознала — бедный мальчик, наверное, ничего не понял из моих риторических размышлений. Нужна конкретика.

— Моя мама была балериной. Человек жесткий, упертый и гордый. Когда я при ней ела мучное, например, то она смотрела на меня, как на ничтожество. Затем к ней присоединилась сестра-гимнастка. А после поддержал и отец. Либидо матери было в не себя от радости! В какой-то момент они даже забыли — с чем связан этот косой взгляд: то ли я много ем, то ли не иду по стопам родных, не пою дифирамбы их профессиям… Уже было не важно. Думаю, семью сплачивала ненависть ко мне. Я же не была семьей. По крайне мере, никогда себя ею не ощущала… — буквально на одном дыхании выпалила я, продолжая гипнотизировать стену напротив. — Я не знаю, когда это началось… Не понимаю, чем заслужила… Но мои родители просто меня не любили. Им не нравились мои волосы, цвет глаз, одежда, еда, оценки, подруги… Они злорадствовали, когда у меня что-то не выходило, и безумно радовались, когда я грустила. В результате я сомневалась во всем. Дошло до того, что даже гребаный лак для ногтей не могла выбрать сама, так как единственный близкий человек точно бы его не одобрил! А никто… НИКТО В ЭТОМ МИРЕ! Не хочет чувствовать себя ничтожеством…

На секунду я опешила, ведь так при детях явно не выражаются! Боже, даже тут оплошала… Только вот лицо мальчика было таким грустным и сочувствующим, что я просто не смогла его не обнять.

— Окей, это не важно… Я отвлеклась от темы… — прижимая Артема к себе поближе, я вновь ощутила тот же комфорт, что и рядом с Кириллом. Видимо, это и есть дружба или семья… — В тот последний день у Карины, моей сестры, был день рождения. Мы не ругались. Все казалось было хорошо, но потом… Если честно, я даже не помню, что сказала мне сестра. Как всегда что-то гадкое и обидное. Они с мамой тихо хихикали у меня за спиной. Кажется, это было связанно с моей неопределенностью в плане учебы. Они все, естественно, считали меня неудачницей. Да и я сама так думаю… Всегда терпела подобные их приступы «правды-матки» и тихо умирала изнутри. Всегда. Но в тот раз я не сдержалась. Что-то рухнуло внутри… Что-то заставило меня повернуться к ней и вылить пунш на голову. Полный кувшин при всех гостях, представляешь?!

— Ты правда это сделала??? — удивленно, с долей юмора, переспросил мальчик и злорадно захихикал. — Заслужила! Правильно.

— В результате меня, взрослую девицу, заперли в комнате на весь вечер, а потом еще и осчастливили словами: «Ты же знаешь, что тебя никто не любит?». Естественно, я знала. Но лучше бы они солгали… в мой-то день рождения…

Вот тут-то Артем подскочил, с интересом заглядывая в мои помутневшие от слез глаза.

— Подожди-ка, у тебя и Карины день рождения в один день?! — мальчик прошептал это так ошарашенно, будто открыл Америку вместо Христофора Колумба, а затем засыпал меня вопросами: — Ты что, приемная? Или нет — сестра-двойняшка??? Боги, может даже близняшка! А папа знает?!

— Двойняшка. И Максим ничего не знает и знать не должен! — весело, но тем не менее строго, сказала я ему. Он понимающе кивнул. — Что я хотела тебе сказать… В общем, наверное, не это ты жаждал от меня услышать, но мне кажется — твой папа любит тебя. Сравни с моими родителями. Ты учишься в прекрасной школе, за тобой постоянно следит его охрана, он настаивает на твоем изучении математики, но не запрещает футбол… А не как у меня! Тебе не нужно сбегать из дома, чтобы почувствовать себя уютно и спокойно. Взрослые мужчины не умею показывать свою любовь так, как девушки. Для них любовь — это забота и поддержка. Твой отец сильный мужчина, который любит тебя так, как умеет.

Сказав это, я почему-то сама же задумалась над своими словами. Как-то очень двояко они звучали… Будто были адресованы вовсе не малышу… Артем кажется тоже немного призадумался, хоть речь получилась какой-то неубедительной, как по мне. Не так хотелось донести мысль: «Слушайся папу и кушай кашу».