Лезвие ножа

В тот момент меня переклинило. Слезы высохли, а я заглянула в глаза Варла, словно увидела впервые.

— Серьезно?! Ты видишь проблему в Беликове? — стало смешно. Так сильно я еще никогда в жизни не хохотала. — Тебе ведь кажется, что во всем виноват Кирилл, Беликов, эта Саша… Но я открою тебе одну тайну: знаешь, как можно было избежать все этого? Знаешь, как РЕАЛЬНО ты мог бы мне помочь, а? Просто пройдя мимо в том чертовом переулке! ПОНИМАЕШЬ?! Или грохнул бы меня вместе с этим парнем и своим охранником. Плевать! Но знаешь, я до сих пор не понимаю, зачем ты втягиваешь меня в свои неприятности?! Зачем? За что, Варл? За что?..

Голос охрип и продолжить свою речь я больше не могла. Я ждала ответа, а Макс так и смотрел мне в глаза, ничего не отвечая. Даже сейчас, видя, как я медленно схожу с ума… он молчал и смотрел, как я умираю изнутри. Может я просто что-то сделала ему когда-то и теперь он применил на мне такой изощренный способ пыток?! Изводить не телесными наказаниями, а морально…

— Ты ничего мне не сделала, цыпленок. Ничего… — наконец хрипло прошептал Макс, словно его голос только прорезался после месячного молчания и воду он не видел три года. — Но я тебя не отпущу. Никогда. Ни за что. Смирись.

Обреченность — вот что я почувствовала. Ранее я уже изучила все ее оттенки, но сейчас испытала самый катастрофичный, во время которого наступает полная апатия. Руки опускаются, но информация нужна тебе просто… чтобы не потерять сознание.

Губы сами медленно прошептали:

— Но… Почему, Макс? Почему?

— Потому что я люблю тебя, цыпленок. И если ты не будешь со мной, то тебя вообще не будет в этом мире. — уверенно, безапелляционно, непередаваемо спокойно произнес он.

Будто это было самое логичное, из всего, что можно было услышать. Будто не разрушил сейчас весь мой хрупкий мир своими словами, а рассказал о запланированной на утро казни…

Сознание отчаянно кричало «Нет!», но произнести я не смогла ни слова, лишь активно мотала головой. Мои ноги судорожно елозили по полу, понимая: сейчас мужчина вынес мне смертный приговор. Потому как все круги ада я с ним проходить была не намерена.

Словно не замечая всех моих метаний, Варл подтянул меня к себе и пересадил на колени. Его руки без спроса обнимали меня, плотно прижимая к телу мужчины. Его нос блуждал по моей шее, он дарил легкие поцелуи мягких губ, руки поглаживали живот и грудь… Но все это заставило непонимающе проронить лишь одну фразу:

— Но… Я не люблю тебя, понимаешь?

Он никак не отреагировал. Словно и не заметил моих слов. Это повергло в еще больший ужас: мое мнение в его решении роли не играло. Тогда в голове проскользнула другая спасительная мысль:

— Ты просто не можешь меня любить… Мы мало знакомы и если ты кончаешь во время секса — это не любовь! Подумай еще несколько раз.

И снова никакой реакции. Теперь руки жадно бродили по моей спине, не оставляя ни одного кусочка тела без его внимания. Он словно покрывал меня защитным коконом из своих прикосновений. Будто ему было важно ощупать меня всю и убедиться — это реальность, не мираж, не видение…

— Послушай… Ты не плохой мужчина и я уверена, что у тебя еще будет шанс встретить свою единственную. Она будет любить тебя, ты ее… Но со мной ты не будешь счастлив, поверь!

Молчание уже вошло в привычку и только тихий рык, когда он судорожно вдыхал запах моего тела говорил, что Макс все еще в своем уме. Если это можно так назвать.

От бессилия я тяжело выдохнула и устало откинула голову на плечо Максу. Плевать. Пусть я теперь и кукла, может даже любимая, но легче от этого не становится. Чем ярче горит пламя, тем быстрее оно тухнет, но как скоро этого ждать?

Я, словно обреченная навеки на темницу наложница, должна была продумывать план побега (после которого вечность нужно будет жить в нищете и каких-то селах впроголодь) или добровольно согласиться на участь второй Жанны.

Стыдно признаваться, но я не знала бедности и первый вариант пугал меня так же сильно, как и второй. От этого я ощущала себе еще более мерзкой особой. Тем не менее, неизвестность напрягала, но не откладывала вариант побега. Наоборот. Теперь я строила в голове четкий план и намерена была быть хитрее.

— Моя девочка… Мой маленький цыпленок… У тебя… У НАС все будет хорошо. Никто тебя больше не обидит. Никогда. Только через мой труп… Я не позволю тебе больше так рисковать… — нашептывал он мне на ухо всякие нежности и пошлости, играя с длинными прядями волос и изучая контуры лица. А я лишь услышала слово «БОЛЬШЕ», значит… раньше он позволял??? Но стоило мне повернуть к нему голову, чтобы задать этот пугающий вопрос, как он судорожно впился мне в губы жадным затыкающим поцелуем, а затем, немного отодвинувшись, нежно прошептал: — Идем, малышка. Нам пора домой. Нечего делать в этом публичном доме.

Но не давая сделать и одного шага, просто подхватил меня на руки и вынес прочь из VIP-удобств, где раскрылось столько секретов. Только вот почему они причиняли одну боль и больше походили на риторические вопросы?

Глава 15